Мегрэ и строптивые свидетели. Жорж Сименон

поздно читать в маленьком кабинете рядом с его спальней.

      – Он вышел из этого кабинета?

      – Нет, из спальни.

      – Как он был одет?

      – В халате. В пижаме и в халате. Он сказал: «А! Это вы, Полет…» Я ответила: «Добрый вечер, Леонар». Вот и все.

      – Затем каждый из вас вернулся к себе?

      – Да.

      – Вы еще разговаривали с вашим мужем?

      – Мне не о чем было с ним говорить.

      – Ваши спальни сообщаются?

      – Да. Но смежная дверь почти всегда закрыта.

      – На ключ?

      Адвокат немедленно вмешался:

      – Я считаю, господин комиссар, что вы превышаете…

      Молодая женщина устало пожала плечами.

      – Нет, не на ключ, – бросила она презрительным тоном.

      – Следовательно, вы не видели вашего мужа?

      – Нет. Я разделась и сразу легла.

      – У вас отдельная ванная комната?

      – Дом старый. В нем только одна ванная на каждом этаже, в конце коридора.

      – Вы ходили туда?

      – Конечно. Вам нужны еще подробности?

      – Вы не заметили, горел ли еще свет в комнате вашего шурина?

      – Я видела свет под его дверью.

      – Вы ничего не слышали?

      – Ничего.

      – Ваш шурин посвящал вас в свои секреты?

      – Это зависит от того, что вы называете секретами.

      – Случается, что мужчина предпочитает рассказать некоторые вещи женщине, а не своему брату или, например, своим родителям. Невестка одновременно является и родственницей и посторонней.

      Она слушала его, не выражая нетерпения.

      – Не рассказывал ли вам Леонар Ляшом, овдовевший несколько лет тому назад, о своих любовных связях?

      – Я даже не знаю, были ли они у него.

      – Он часто уходил из дому?

      – Очень редко.

      – Вы знаете, куда он ходил?

      – Это меня не касалось.

      – Мне сказали, что его сыну двенадцать лет.

      – Ему исполнилось двенадцать месяц тому назад.

      – Леонар Ляшом лично занимался его воспитанием?

      – Не больше и не меньше, чем все занятые делами отцы. Леонар очень много работал, ему случалось после обеда уходить снова на фабрику.

      – Ваша свекровь почти парализована.

      – Она ходит только с палкой, и кто-нибудь должен поддерживать ее на лестнице.

      – Ваш свекор тоже не слишком подвижен?

      – Ему семьдесят восемь лет.

      – Служанка, насколько я заметил, тоже не очень проворна. Если я верно понял, то ребенка все же поместили вместе с этими тремя стариками в левом крыле третьего этажа.

      Она сказала:

      – Жан Поль…

      Спохватившись, она замолчала.

      – Вы хотели сказать, что Жан Поль, ваш племянник…

      – Я не помню, что я хотела сказать.

      – С какого времени он спит на третьем этаже?

      – Недавно.

      – Год?.. Месяц? Неделю?..

      – Около недели.

      Мегрэ был уверен, что это вырвалось у нее непроизвольно, адвокат также это заметил и немедленно вмешался:

      – Я удивляюсь, господин комиссар, неужели вы не могли получить