Голубиная книга анархиста. Олег Ермаков

б и узнать.

      – У меня дом есть, – сказал Вася. – В деревне.

      – В какой?

      – Ну… в Ивантеевке, – брякнул Вася, предполагая, что звучит это вполне по-деревенски.

      Мюсляй ухмыльнулся.

      – Это же в Подмосковье? И не деревня, а город. Я знаю.

      – Ну… поселение, – пробормотал Вася и начал краснеть.

      – Так это вы оттуда к нам за лодочкой-то приехали? – делано изумился Мюсляй.

      – Да, здесь у вас дешевле, – тут же нашелся Вася.

      – Думаю, что разницу, если такая имеется, расходы на бензин пожрут, – ответил Мюсляй.

      – Дерьмо, зараза, – пробормотал Вася, еще гуще заливаясь краской, что вообще обычно у рыжих тонкокожих людей.

      – Ась?

      – Да жарко, – объяснил Вася, знавший за собой эту особенность.

      – Ну, если так одеться, – заметил Мюсляй. – Или в Ивантеевке еще зима?

      Вася уже изнемогал от этого разговора. Вот пытка-то! – восклицал он в душе. И краснеешь как рак. На этом еще следак играл. Рыжим никакой детектор лжи не нужен.

      – Да нет… просто… на всякий случай, – бормотал Вася, запинаясь и чувствуя себя нашкодившим школяром, пойманным директором или грозным завучем.

      Он утер потное лицо.

      – Да, вдруг придется заночевать на обочине, под кустом, – подхватил Мюсляй. – Тут путешествия такие, это уж точно. Ко всему надо быть готовым. Наша зона повышенного риска. Родина.

      Вася глянул на него исподлобья.

      – Так ведь? – спросил Мюсляй. – Как Мексика?

      – Не знаю, я там не бывал.

      – Мне она тоже только снилась, – сказал Мюсляй, улыбаясь. – Вдруг попал в горы ихние, книжку нашел, открываю, а там написано, что в двадцать втором веке процветать будут… эти… инки и янки.

      – Инки и янки? – невольно заинтересовался Вася.

      – Ага, – откликнулся добродушно Мюсляй.

      – Похоже на анаграмму.

      – Ась? Чего? – переспросил Мюсляй, но в его глазах промелькнуло что-то такое, заставившее Васю усомниться в его непонятливости.

      – Анаграмма вам приснилась, – повторил Вася.

      – Да, упустил, – сказал Мюсляй, – не только в двадцать втором веке, там было написано, но и в двадцать четвертом. То есть, выходит, америкосы и тогда будут рулить?

      – Инки жили в Южной Америке, – заметил Вася.

      – Ну, все равно американцы же. Соседи. У них и территории похожи, если вспомнить школьный атлас.

      – Точно! – воскликнул Вася. – Анаграмма и здесь: Южная и Северная Америки. Материки очень похожи.

      – Во, – сказал Мюсляй, посмеиваясь. – Значит, правду прочитал. А мы, извиняюсь, снова будем в…

      Но договорить он не успел, его прервало появление джипа.

      Вася с облегчением подхватил свои мешки. Мюсляй зорко глядел и опасливо сторонился, готовый пуститься наутек. Борис Юрьевич вышел, открыл кузов, спрашивая, все ли купил Вася, тот отвечал утвердительно. Мюсляй, отступив, глядел на номера. Потом обратился к Борису Юрьевичу, приниженно сгибая шею:

      – Теперь на рыбалку?

      Борис Юрьевич посмотрел на него, перевел взгляд на Васю. Тот уставился