Разбойник Чуркин. Том 3. Возвращение. Н. И. Пастухов

что я тебе скажу, начнёшь если уплату оттягивать день за день, тогда и дело врознь.

      – Сказал, значит, исполню, – отчеканил Сергей Семёнович и потребовал магарычи.

      Попойка продолжалась. Чуркин отошёл от двери, присел к столу и сказал потихоньку Осипу:

      – Знаешь, кто с нами по соседству живет? Тот самый богатый купец, которого мы вчера вечером в трактире видели.

      – Неужели? – вытянув шею, проговорил каторжник.

      – Да, он самый, я его по голосу узнал. Завтра вечером к нему принесут много денег, надо подглядеть, куда он их хоронить будет.

      – Небось, с тобой в кармане носит.

      – Это для нас всё равно и из кармана достанем, а теперь – пойдём-ка за париками, – пора. Позови сюда коридорного.

      Вошёл бритый, средних лет, служитель; по ухватке его было заметно, что он из дворовых.

      – Что прикажете? – обратился он к Чуркину.

      – Убери, братец, посуду, да скажи, в котором часу у вас гостиница запирается, – мы вернёмся поздно, в гостях будем.

      – Всю ночь открыта, – ответил он.

      – Ну, хорошо, ступай.

      Разбойник оделся, вышел с Осипом из номера, запер его на ключ, и через минуту они были уже на улице.

      Начинало смеркаться; на улицах и на площади перед Гостинным двором сновал народ; кое-где слышались песни и звуки гармоники. Укутав лицо в воротник тулупа, быстрыми шагами пробирался Чуркин со своим подручным к цирюльне; вот они уже и около дверей её, который оказались запертыми.

      – Рано же укладываются на покой здешние брадобреи, – проговорил разбойник и постучался в окно.

      Ответа не было. Стук повторился; в цирюльне показался огонёк, затем дверь скрипнула и отворилась.

      – Что нужно? – послышался голос.

      – Хозяин дома? – спросил Чуркин, – Мы парики у него заказали, готовы они или нет?

      – Сделаны, пожалуйте получить.

      Вышел хозяин заведения, зажёг другую свечку и предложил примерить заказанные парики.

      – Нечего их примеривать, дома поглядим, хороши будут – так оставим, а нет – назад принесём.

      – Как вам угодно.

      – Получите, сколько нужно доплатить.

      Цирюльник сказал цену. Разбойник не торговался, отдал деньги, взял парики, отдал их каторжнику и они вышли.

      – Смотри, не потеряй их, положи за пазуху.

      – Будь покоен, в целости сохраню, – ответил каторжник.

      – Ну, теперь пойдём на знакомую улицу.

      – Что ж там будем делать?

      – Я пойду в тот дом к той женщине, у которой быль днём, а ты подожди меня на улице.

      – Смотри, атаман, в капкан не попади.

      – Знаю, чай, куда иду; враг, что ли, я себе.

      – Запутает она тебя и не вывернешься; доверяться бабам нельзя; видел, небось, какие у ней приятели есть, садилы за первый сорт.

      – Будет зря-то толковать, – как бы осерчав, протянул разбойник, шагая по середине улицы.

      Улица, на которой жила Прасковья Максимовна, не была оживлена прохожими; изредка только проскользнёт по ней какой-либо человек и затем всё стихнет; в окнах домиков горели