Так становятся звёздами. Екатерина Оленева

меня ещё и кости хрупкие, и лёгкие слабые. А ещё – мне холодно.

      Он снова усмехнулся:

      – Похоже, моя страсть тебя не греет?

      Гаитэ подняла на него блестящие от непролитых слёз, глаза:

      – Нет.

      Лицо его исказилось, и он наотмашь, тыльной стороной ладони отвесил ей пощёчину.

      Щёку обожгло, словно кипятком. Удар вышел звонкий и хлёсткий. Не ожидавшая ничего подобного Гаитэ с удивлением подняла на него глаза, прижимая ладонь к щеке.

      – Мы в расчёте, – прорычал Торн зло. – А теперь – убирайся.

      – Что?..

      – Я сказал – пошла вон!

      Гаитэ не заставила себя просить дважды. Почти бегом она рванулась к дому.

      На мгновение мелькнула шальная мысль, вот прямо так, как есть, ворваться в зал, обвиняя Фальконэ в нарушении законов гостеприимства и посягательствах на свою честь. Скандал разразился бы славный. Недругам императорской семьи было бы на руку. Только чего она этим добьётся? Поставит жирный крест на их договоре с Алонсоном, после чего, скорее всего, уже к завтрашнему утру её труп обнаружится в ближайшей сточной канаве. И никто не вступится. Все эти прекрасные рыцари красиво бряцают оружием в романах, а в жизни, когда дело доходит до шкурных интересов, всем резко становится наплевать на всё, кроме личной выгоды.

      Нет, если она хочет выжить и остаться хозяйкой в фамильных землях, придётся терпеть.

      Бросив взгляд в одно из зеркал, Гаитэ ужаснулась собственному виду: волосы растрёпаны, на щеке багровый след от удара, платье измято. Появляться на публике в таком виде невозможно, если только она не имеет намерения прослыть женщиной лёгкого поведения.

      В арке, ведущей в анфилады комнат, подобно призраку, возник Сезар Фальконэ так, словно сторожил, заранее поджидая в засаде. Кого? Да бог знает!

      При виде Гаитэ лицо его обеспокоенно вытянулось:

      – Сеньорита? – окинул он её взглядом с ног до головы. – С вами всё в порядке?

      – Вовсе – нет! И, поскольку я не хочу, чтобы это стало очевидным для всех, прошу, отведите меня в мои покои. Ваш отец обещал, что их для меня подготовят?

      По счастью, Сезар не стал пререкаться и задавать лишних вопросов:

      – Идите за мной, – распахнул он двустворчатые двери в комнату. – Прошу вас.

      К удивленью Гаитэ он последовал за ней. Она испуганно отшатнулась.

      – Сеньорита, вам не следует меня бояться, – поспешил он успокоить её. – Напротив, я хотел бы вас защитить. Судя по состоянию вашего костюма, кто-то посмел поднять на вас руку? Позвольте мне наказать обидчика. Назовите его имя.

      – Я не могу назвать его имени, потому что почти никого здесь не знаю. Да в заступничестве и нет нужды, меня лишь напугали, не причинив серьёзного вреда.

      По большей части это было правдой.

      – Но вас ударили, – возразил Сезар.

      – Я сама ударилась споткнувшись.

      – Сеньорита, это явная ложь.

      – Прошу вас! – взмолилась Гаитэ. – День выдался длинным. Я слишком устала для светских разговоров и доказательств чего-бы то ни было. И, признаться, не стану держать