Цикада и сверчок (сборник). Ясунари Кавабата

забот, не дававших ему покоя. Да и распавшуюся семью дочери уже ничто не могло спасти.

      Синго просто не знал, что делать.

      Всем известно, чего стоит влияние родителей, когда речь идет о жизни дочери в семье мужа, но только когда дело доходит до развода, начинают по-настоящему задумываться, насколько бессильна сама дочь.

      Фусако с двумя детьми уйдет от Аихара и вернется к родителям, но это совсем не значит, что все устроилось. Фусако этим не исцелить. И жизнь ее тоже не наладить.

      Неужели рухнувшую семейную жизнь женщины исправить уже невозможно?

      Когда осенью Фусако ушла от Аихара, она не вернулась в дом родителей, а поехала в деревню, на родину матери. Из телеграммы, которую Фусако прислала оттуда, Синго и его домашние узнали, что она ушла от мужа.

      Потом Сюити привез ее к родителям.

      Прожив у них около месяца, Фусако уехала, чтобы, как она сказала, окончательно объясниться с Аихара.

      Синго, правда, считал, что лучше бы с Аихара поговорить Сюити, но Фусако не послушалась и поехала сама.

      Когда Ясуко предложила ей поехать без детей, Фусако набросилась на нее с истерическим криком:

      – С детьми вопрос еще не решен. Я пока и сама не знаю, с кем они будут жить – со мной или с Аихара.

      Она уехала и долго не возвращалась.

      Такие дела касаются прежде всего мужа и жены, поэтому Синго и остальным домашним не оставалось ничего иного, как терпеливо ждать, пребывая в полном неведении, это были тревожные дни.

      От Фусако по-прежнему не было известий.

      Может, она решила остаться с Аихара?

      – Фусако не знает, что ей делать, – сказала Ясуко.

      – А может быть, именно мы виноваты в том, что она не знает, что ей делать, – ответил Синго, и оба помрачнели.

      И вот под самый Новый год Фусако неожиданно вернулась.

      – Ой, что случилось?

      Ясуко испуганно смотрела на Фусако и детей.

      Фусако пыталась сложить зонтик, но он не слушался ее – дрожали руки, и, похоже, несколько спиц было сломано.

      Увидев зонтик, Ясуко спросила:

      – Разве на улице дождь?

      Подошла Кикуко и взяла Сатоко на руки.

      Кикуко перед тем помогала матери раскладывать по мискам рыбу и овощи, сваренные в соевом соусе.

      Фусако вошла с черного хода, прямо на кухню.

      Синго подумал было, что Фусако приехала, чтобы занять немного денег, но все оказалось иначе.

      Ясуко, вытерев руки, тоже пришла в столовую и, не садясь, пристально посмотрела на Фусако.

      – Что ж это такое, Аихара-сан отпускает жену под самый Новый год, – сказала она.

      Фусако, не отвечая, заплакала.

      – Оставь ее. Разве ты не видишь, что у них полный разрыв? – сказал Синго.

      – Вот оно что? Все равно, подумать только, выгнать жену под Новый год – где это видано?

      – Я сама уехала, – сквозь слезы возразила Фусако.

      – Ну что ж, прекрасно. Так и решим – ты вернулась домой, чтобы отпраздновать Новый год со своими родными. Наговорила я тебе неизвестно чего. Прости меня. А в новом году спокойно все обсудим.

      Ясуко