Дочки-матери. Maxime

вчера застукал Настю в кустах, пока я здесь гуляла. Так что теперь думает, наверное, что помешал ей.

      – Что помешал? Мастурбировать? – не унималась Вероника.

      – Нет! – Настя вспыхнула стыдливым румянцем, её руки заплясали по бёдрам. – Ничего он не думает. Я уже выходила оттуда, когда с ним столкнулась.

      – И что он, сказал тебе что-нибудь? – продолжала допрос Вероника.

      – Нет, я сразу убежала.

      – А чего убежала?

      – Ну просто, испугалась.

      – Не надо было убегать.

      – А что я должна была сделать?

      – Ну, пригласить его в кусты погладить котика.

      Катя сложилась пополам. Настя с Вероникой тоже ржали, но в Настином смехе слышались нотки обиды.

      – Ай, да ну тебя! – сказала она, вытирая носик.

      – Покормила бы котика колбаской, – ухмылялась Вероника.

      Они опять взорвались хохотом. У Кати заболели скулы, и вообще она начала бояться, что от смеха лопнут глазные яблоки.

      – Мой котик не любит колбаску.

      – Вегетарианец что ли?

      – Типа того.

      – Тогда пускай огурцы жрёт.

      Катя села на траву, накрыла лицо руками. Она тряслась от немого смеха, потому что сил издавать звуки уже не осталось.

      – Здесь на грядках вон какие вымахали, – показала Вероника дяди Мишин размерчик.

      Катя, вскидывая головку на танцующую Веронику, давилась от слёз. Ей казалось, что нет более смешного человечка на свете.

      – Они когда вызревают, то взрываются, – заметила она, всхлипывая.

      Настя хихикала без устали, хоть и гордо держалась в сторонке.

      – А ты откуда знаешь? – спросила она Катю.

      – Видела по телевизору.

      – Это бешеные! – воскликнула Настя.

      Они опять заржали. Теперь уже Настя валилась с ног.

      – А твой отец, что, не бешеный? – Вероника бухнулась попой на траву, откинулась на руки. Её грудки затряслись под бюстиком.

      – Не знаю, – Настя резко сменила веселье на тоску в глазах. Её личико омрачилось. – Лучше с ним не связываться.

      – А то что? – Вероника ухмылялась.

      – А то пожалеешь, – окончательно нахмурившись, ответила Настя.

      – А я, может, хочу пожалеть, – театрально выгнула бровки Вероника. – Он тебя, что, в детстве наказывал?

      – Ну было пару раз, – Настя дула губки.

      – И по попе бил?

      – Бил.

      – Ремнём?

      – Ремнём и ладонью.

      – Вот я тоже так хочу!

      Новый взрыв смеха огласил опушку. Настя последней повалилась на землю. Если бы рядом проходили дровосеки, они бы несомненно нашли картину трёх катающихся по траве полуголых девиц весьма занимательной.

      – Ай, да ну тебя! – задыхалась от смеха Настя. – Идёмте лучше купаться.

      – А там мальчики есть? – Вероника гладила себя по животу и бёдрам.

      – Есть там один мальчик, как раз для тебя, – с сарказмом отозвалась Настя.

      Катя захихикала, вспоминая мальчика.

      – Там