Запасной выход из комы. Дарья Донцова

и растерялась. Куда идти? Указатели отсутствуют, гуляющих нет!

      Я повернула налево и минут через десять очутилась у запертых ворот.

      – Ищете что-то? – поинтересовался охранник, выходя из маленького домика.

      – Заблудилась, – ответила я, глядя на двух старушек, которые мирно бродили по территории за изгородью.

      – Вы живете в доме престарелых? – осведомился парень.

      Отлично. Я выгляжу столетней бабкой. Поймите меня правильно, я уважаю пенсионеров, но, когда ты совсем молода, не хочется слышать вопрос, который задал мне секьюрити.

      – Девушка, как вы сюда попали? – осведомился охранник. – Лежите в медцентре? Далеко забрели. В каком корпусе лечитесь?

      – Все в порядке, она наша больная, – раздался за спиной женский голос.

      Я обернулась и увидела Карину.

      – Заблудились? – заулыбалась та. – Небось устали. Свежий воздух утомляет, а вы совсем слабенькая. Надо вернуться в палату.

      Я показала рукой в сторону трехэтажного дома, вокруг которого цвели кусты сирени.

      – Почему там люди, а здесь никого нет?

      – Потому что это разные учреждения, – пояснила Карина, – за забором дом престарелых.

      – Охранник спросил, не там ли я живу, – с обидой в голосе наябедничала я.

      Медсестра улыбнулась:

      – Это не значит, что вы похожи на египетскую мумию. В интернате живут и молодые, несколько человек с синдромом Дауна. Родители, узнав о диагнозе, оставили их в роддоме. Судьба таких малышей чаще всего печальна, они попадают в детдома, и не во всяком учреждении с ребенком обходятся хорошо. Вот тем крошкам, которые оказываются при монастырях, повезло. Знаю, что в Марфо-Мариинской обители в Москве открыт приют для девочек-даунят. Монахини с ними активно работают, там есть и педагоги, и психологи, и логопеды, занимаются развитием мелкой моторики, танцами, гимнастикой. В результате девочки умеют читать, писать, обладают хорошим здоровьем, и можете мне не верить, но их удочеряют православные семьи. Судьба же тех, кто вырос в муниципальных интернатах, не завидна, чаще всего бедняг запирают в домах престарелых. Тут опять кому как повезет. Есть прекрасные интернаты, где для стариков и несчастных молодых людей создают семейную обстановку. Увы, знаем мы и о других заведениях. Но наши подопечные счастливы. Смотрите.

      Карина подвела меня к решетке:

      – Старушку, которая сидит в инвалидной коляске, зовут Софья Петровна, ей восемьдесят. Катает ее двадцатилетний Игорь.

      – Они выглядят счастливыми, – ответила я, – старушка смеется, похоже, юноша ей что-то веселое рассказывает.

      Карина заправила под косынку прядь волос:

      – Баба Соня попала к нам после того, как сломала шейку бедра. Ей должны были поставить эндопротез, но он стоит денег. У сына ее средств на мать не нашлось, зато на бутылку хватало. Он сажал бабулю у магазина, ставил перед ней картонную коробку с табличкой: «Собираю на операцию», вечером забирал