Запасной выход из комы. Дарья Донцова

л:

      – Танечка, можете посидеть пару минут в одиночестве?

      – Конечно, – улыбнулась я.

      – Не испугаетесь? У меня тут скелет стоит!

      – Он не настоящий, – засмеялась я.

      – А многие боятся, – усмехнулся врач и покинул кабинет.

      И зачем ему держать в кабинете то, что нервирует больных?

      Долго раздумывать над этим вопросом я не стала, огляделась по сторонам и взяла со стола тетрадку. На ней было написано: «История болезни Сергеевой Татьяны».

      История болезни? До сих пор я считала себя абсолютно здоровой. Я поежилась и открыла тетрадь.

      «Состояние после двухнедельной комы». По моей спине пробежал озноб. Документ был заполнен от руки. Но вопреки всем анекдотам про почерк врачей я легко разобрала каждое слово. Похоже, Филипп Андреевич увлекался каллиграфией, буквы он писал так, что любой японец мог бы прийти в восторг от красоты их начертания. Понимая, что Маслов вот-вот вернется, я быстро посмотрела историю болезни. И вскоре мне стало плохо, закружилась голова, к горлу подступила тошнота.

      Стало ясно, как я оказалась в кабинете Маслова. В конце мая я ехала в машине своего любовника Леонида Ильича Коровина. Тот не справился с управлением и врезался в дерево. Леонид погиб на месте. Удивительно, но я, сидя около водителя, не получила ни одной царапины, зато потеряла сознание и не приходила в себя четырнадцать дней. И что самое удивительное, в медцентр меня поместила свекровь, мать моего мужа.

      – Я занят с пациенткой, – долетел из коридора голос Маслова. – Освобожусь, и поговорим.

      Я закрыла свою историю болезни и вернула ее на место.

      Через секунду в комнате возник Филипп Андреевич.

      – Простите, Танечка. Давайте вернемся к нашей беседе. На чем мы остановились?

      Я попыталась собраться с мыслями. Что говорил Маслов перед уходом? Почему он ушел? Вроде его куда-то позвали…

      – Танюша, – нежно произнес хозяин кабинета, – сконцентрируйтесь, попытайтесь, душа моя, сообразить… Ну?

      – Не получается, – пробормотала я. – Вы говорили… про мясо… вроде.

      – Ерунда, душенька, мы справимся, – успокоил меня врач. – «Причина язвы желудка не в том, что едите вы, а в том, что ест вас». Вот главное, что многие забыли.

      – У меня ничего не болит, – вякнула я.

      – В анамнезе у вас есть язва, – уточнил доктор. – Ранее считалось, что сия неприятная болезнь, способная даже привести к смерти, вызывается исключительно неправильным питанием. В зоне риска были любители острого, жирного, соленого, копченого. Потом выяснилось, что недуг вызывает бактерия.

      – Хеликобактер пилори, – неожиданно осенило меня.

      Маслов зааплодировал.

      – Верно. Ну и ну! Только что вы уверяли, будто начисто все забыли.

      – Я помню свое имя, – ответила я. – Откуда знаю про возбудитель язвы желудка, для самой загадка, – смутилась я. – Язык помимо воли это произнес. О! Вот еще что выплыло из тьмы. Врачи считают, что большое значение имеет моральное состояние пациента. Если он нервничает, злится, «ест себя», то труднее вылечивается.

      – Ай, молодец, – обрадовался Маслов, – не знай я, что вы учительница русского языка и литературы, подумал бы, что вы доктор. Отлично материал изложили. Откуда столь обширные познания?

      Я пожала плечами:

      – Понятия не имею. Словно кто-то подсказал.

      Филипп Андреевич потер руки:

      – Прекрасно. Давайте выясним, что еще вам этот «кто-то» мог нашептать. Что вы можете о себе сообщить?

      – Меня зовут Таня Сергеева, – ответила я. – Работаю в школе.

      – Браво, – восхитился Маслов.

      – Сами только что назвали мою профессию, – вздохнула я.

      – Сколько вам лет?

      – М-м-м, – промычала я, – ну… раз я педагог… значит, окончила вуз… мне точно за двадцать.

      – Гениально, – восхитился эскулап. – Поточнее получится?

      – Навряд ли, – призналась я.

      – Так, попробуем с другой стороны. Имя Этти вам знакомо?

      Я уставилась в окно. Этти?

      – Мать Миши, – подсказал врач, – ваша свекровь…

      Меня словно стукнули по голове медным тазом, в голове взорвалась граната. На секунду свет померк, затем перед глазами запрыгали разноцветные огоньки, меня затошнило, комната завертелась, потолок поменялся с полом.

      – Этти! – закричала я. – Ну, конечно! Этти!

      Со свекровью мне повезло феерически. В свое время бабы в учительской рассказывали про такое! Кровь сворачивалась в жилах, а по спине тек холодный пот от услышанного. Бесконечные упреки матерей мужей типа: «Вижу, что сын сильно ошибся в выборе жены», поджатые губы, кислые мины… Как назло, мужья обожали своих мамаш и каждый раз заявляли супругам: «Не смей спорить с мамой, у нее разболится голова». У всех свекровей моих коллег были слабое здоровье, ранимая нервная система и ядовитые зубы, которые