Дыхание. Книга вторая. Ефим Бершадский

стала – говорит, кругом смотришь, по всему что позади и впереди, и сверху, и снизу – всё видишь. Я ещё не научилась, но я учиться буду. Трудно одновременно всё видеть – все обычно лишь вперёд смотрят, а ещё и назад не умеют. Я в фантазии уже научилась, нынче наяву учусь. Бабушке оборачиваться не надо, она и так всё знает. Самая лучшая она, самая. Я рада, что она моя бабушка.

      Остановились. Пора глаза открывать. Ох! Мир чудесный, снова видим мы друг друга! Вот она какая, моя благодетельница.

      – Хорошая Арокарава была.

      – Да, мне очень понравилась.

      – Поцелуемся? – поцеловались. – Пойдёшь с нами к речке? Ахарина, ты пойдёшь?

      – Я гулять.

      – Может, вдвоём?

      – Меня Карна зовут.

      – А меня Ситиль.

      – За руку пойдём?

      – За руку. Можно за две.

      – За две. Две и четыре.

      – Давай, на одной ноге!

      – Давай.

      – Давай ту песню петь.

      – Угу.

      Мы едем-едем по Луне, мы едем-едем на коне, и видим-видим пароход, сквозь грунты лунные плывёт… На Ааандромеду похожая, как Ааафросинья пригожая…

      …Запыхались. Тяжело. Изо всех сил бежала. Уф. Быстрая как лань.

      – Проворная ты. Уф.

      – Пошли. Плаваешь?

      – Немного. Сейчас. Давно наперегонки не бегала. Неделю. Сейчас. Ух. Пошли. Нырять будем?

      – Будем. Ты первая. На счёт три. Раз. Два… Три!

      Талия

      И всегда так. Вся в подпалинах остаюсь. Как прыщи от ветрянки. Краснею гуще плюща. Со стороны подбиралась, думала, не заметит – как же. Обнаружили меня. Ничего мы не знаем, а я-то… Планомерности. По положению Ио… Это ж надо – два часа потратила! Сеть раскинула, невод забросила. Взяла на поруки. Парилку организовала. И вот – исход, ни понимания, ни объяснения. Помешательства на туманностях. Ветер дул, и всё. Ручаюсь, что и завтра всё повторится.

      Подводила, говорила. Ближе уж и подойти не могла. Ну о чём он думает? Не о числах же Мерсенна. Где я тебя такого откопала? А какие надежды подавал. И начал уверенно, сразу куда полез, шельма. И нет бы подсуетиться, в джунгли направиться – сразу к кодексу Дренегара перешёл. Ну откуда он на мою голову свалился? Размазня. А Плития уже четыре раза поцеловалась. А то и больше. Неровен час, в книжную пошлёпаешь, в книги углубишься. Мы что, на соревнованиях? Пойду успокаиваться. Воды напьюсь.

      У-ууу. Потянулись. Носом, носом. А нос горбатый. Мой нос курнос. Правая ноздря. Я в основном правой дышу, левая заложена. Можем на ней поиграть. Хочешь? Я пошутила. Я тебя не пущу. Моя. Да и пальцы у тебя не те, не хватит их. Деревянные. Пальцы как змеи быть должны.

      …Прочитай Силиару. Если и есть место, в котором всё описано, так это она. Усомнишься в Дренегаре своём. Пылинки с него сдуваешь. Триста лет уже как устарел. А она семнадцать столетий действенна. С чего описание женщины начинается? С улицы. В одном её шаге, в одном взгляде вся сущность выражена. Это начало. Скольких мужчин