ни малейшего подозрения – я был попросту загипнотизирован непрекращающимся движением его рук. Он мог играть в напёрстки часами, целыми днями напролёт, и каждый раз, каждый раз он обманывал меня. А когда он сообщил мне по секрету, что сам Дренегар славился этим искусством по всему нашему краю… Мне оставалось лишь развести руками. Я был на грани отчаяния, на границе своего терпения и самообладания, когда он предложил мне упростить игру, добавив второй шарик, – теперь-то я обязательно угадаю – самоуверенно посчитал я, и с азартом согласился. Что бы вы думали – мне снова не удавалось ни единого выигрыша, я каждый раз – каждый раз я выбирал единственный пустой напёрсток. Это становилось невыносимо, напёрстки преследовали меня, я часами тренировался по ночам в своей комнате, мечтая хотя бы раз правильно угадать напёрсток. Как же можно каждый раз ошибаться? – недоумевал я в своих тревожных монологах – то ли я не туда смотрю, то ли слишком медленно реагирую – я пребывал в замешательстве, похудел, потерял всякий интерес к своим сверстницам и девушкам постарше. Я и подумать не мог, что ждало меня дальше, у меня не укладывалось в голове, как можно бесконечно ошибаться в двух шариках, но последовавшие за этим события… Одним словом, при встрече он предложил упростить игру, добавив к двум имеющимся шарикам третий. Третий! Я подумал, что он насмехается, издевается надо мной – и что бы вы думали? Поверьте, мне казалось, что я схожу с ума, но каждый раз, раз за разом, я выбирал пустой напёрсток. В одном из двух других оказывалось либо два, либо все три шарика. Потом было и четыре, и пять… Я был побеждён. Это было моё первое, самое яркое фиаско – я осознал, что слишком поторопился, сочтя себя почти равным ему самому. Что уж тогда говорить о Дренегаре… Уверяли, что он уверенно обходился с одиннадцатью, и – правда, я в это не верю – с тридцатью восемью шариками. В те дни я много открыл для себя. Знали бы вы, что же он исполнял, играя в кости… Неудивительно, что сам Император подпал под его неиссякаемое обаяние. Поговаривали, что он был горячим картёжником, и проиграл в молодости свою вторую жену. Но это, скорее, слухи.
…Шло время. Тот человек давно исчез, многие утверждали, что он рассорился с Императором и винили его, поступали и опровержения, один человек на рынке описывал, как встретил его на дороге, идущим в направлении Озера, – слухи множились, и разобраться в них и выявить истину выглядело уже невозможным. Он выпал из поля моего зрения, я увлёкся одной молодой девушкой, старше меня на четыре с половиной года, у неё было две сестры, обе мои ровесницы, моя мать забеременела в четвёртый раз, столько всего происходило – всего и не перечислишь. Однажды я лично стал свидетелем изъявления Императора – он прошёл со своей свитой по соседней улице, и я залез на крышу и рассмотрел его – седой человек с тростью. У меня тогда промелькнуло – неужто этот значительный и влиятельный человек с тем же впечатлением восторга и непонимания следил за игрой старого напёрсточника? Никогда
