Целуя девушек в снегу. Альберт Светлов

лошадку забыл!

      – Это не лошадка. Это пони. Розовый пони. Мы с тобой в сказочном мире волшебных розовых пони. И разумных серых ворон.

      Лина стала приглаживать ей гриву, приговаривая:

      – Бедняжка, замёрзла на морозе. И ножка одна треснула. Так жалко её!

      – Ну, возьми себе. Будешь играться, ежели заскучаешь, – подковырнул я.

      – Вот мы тебя копытом!

      Лина сделала движение, точно хотела слегка ударить маленьким лошадиным копытцем по моей коленке.

      – Всё—всё, я сдаюсь.

      Я выставил вперёд руки, будто защищаясь. А Лина опять обратилась к найденной игрушке:

      – Я тебя сейчас согрею, а в понедельник придёт хозяйка, найдёт и унесёт домой свою пропавшую радость.

      Лина сжала лошадку в ладошках, сунув перчатки мне в карман.

      Я придвинулся вплотную к ней и накрыл её покрасневшие пальчики руками.

      – Ну, давай, рассказывай!

      – Это ты давай сначала рассказывай!

      – Не понял! Что я—то должен рассказать?

      – Как твои дела?

      – По—прежнему. Ничего особенного. Ноутбук приехал выбрать новый. Старому кирдык приходит.

      Я кивнул в сторону двери.

      – А твоя книга? Ты обещал написать.2

      – Я и написал. Всё закончено.

      – Дашь рукопись почитать?

      – Дам.

      – Ты распечатай, а я в следующий раз заберу. Договорились?

      Помолчав, продолжила:

      – О чём хоть там? Скажешь?

      – О тебе. Ведь, обещал.

      – Только обо мне?

      – Да нет, не только. Много о чём. О детстве. О том, как простая история обыкновенной жизни превращается в книгу.

      – Выходит, теперь твоё стихотворение устарело?

      – Стихотворение?

      – «Ничего не написано обо мне и тебе»…

      – Покуда нет.

      – Почему?

      – Книга не считается написанной, пока её не опубликовали. И, пока не прочитали. Она есть. Но её, в то же время, и нет.

      – Странная логика!

      – Никто же не знает, что подобная книга существует. Никто её не читал.

      – Я скоро прочитаю…

      – Для тебя устареет, значит, стих этот.

      – Нет, Сергей. Ты не прав. Подумай сам. Есть, к примеру, чудной и необычный камешек, весь в дырочках, ну, пусть, хоть на острове Борнео. Ни один человек не подозревает о его существовании, но он есть. Согласен?

      – Согласен. И не согласен.

      Лина недоумённо глянула на меня.

      – Ты запутался, милый. Этого не может быть.

      – Отчего же? Вполне, может. Камешек на острове Борнео никак не влияет на жизнь людей. Даже пусть они о нём узнают. Никак! А когда люди читают роман, то делают некие выводы, и что—то в их жизни, возможно, хоть чуть—чуть, но меняется.

      – Ты романтик. Или сумасшедший, и у тебя мания величия.

      Девушка улыбалась.

      – Или сумасшедший романтик, – расхохотался я.

      От моего смеха ворона на крыше засуетилась и стала долбить клювом по насту.

      – Или так,

2

См. А. Светлов. Перекрёстки детства.