Пьесы, ставшие фильмами. Валентин Азерников

вечером открыты?

      Mapи. Выставки? Да. То есть, нет. Сама выставка, конечно, закрыта, но у них вечером обсуждение. На секции.

      Виктор. Он же не может говорить.

      Mapи. А зачем ему говорить? Ему слушать надо. Что другие о нем скажут. Ладно, с ним я потом разберусь. Сколько я вам должна?

      Виктор. Пока ничего. Я еще не закончил. У вас здесь все менять надо – и щиток, и проводку, и розетки.

      Mapи. Да? Значит, вы еще придете?

      Виктор. Завтра часов в пять вы будете?

      Mapи. Да, я буду ждать вас. К сожалению, мужа в это время не будет, он к врачу должен.

      Виктор. До завтра. (Уходит.)

      Обе некоторое время смотрят ему вслед.

      Жанна. Завтра что – вторник? Я не смогу в пять, я Сергея к врачу веду.

      Mapи. Ну и веди.

      Жанна. Да? Даже так? Ты уже, значит, не боишься? Я тебе уже не нужна? Я, похоже, даже мешаю? Прекрасно. А может, еще один укольчик сделаем – успокоительный?

      Mapи (не сразу). А в нем что-то есть, правда? Я даже не спросила, как его зовут.

      Жанна. Монтер. Монтер Монтерыч. Тебе этого мало?

      Mapи. Он на профессора похож. И речь у него интеллигентная.

      Жанна. Мари, ты опять? Отдохни.

      Mapи. Жанна, почему ты такая недобрая?

      Жанна. Я как раз очень добрая. И люблю тебя. И говорю все это только потому что добрая. Ты заслуживаешь иной судьбы. Мало тебе было лошадника твоего? Мало картежника? Тебе теперь монтер понадобился.

      Mapи. Почему понадобился? Никто мне не понадобился. Я просто сказала, что в нем что-то есть. Сказать нельзя?

      Жанна. А то я не знаю тебя. Этот блеск в глазах, эти фантазии. Этот Мишель твой.

      Mapи. Сама мне его навязала.

      Жанна. На пятнадцать минут. А ты его в биографию потащила.

      Наверху что-то хлопнуло, вроде как ставня.

      Что это?

      Mapи. Это он. Он зовет меня. Мишель. Он вернулся и хочет есть. Его в очередной раз обругали, и никто не купил его «Весну».

      Опять наверху хлопнула ставня.

      Я иду, мой дорогой, иду! Твое лето, твое бабье лето… (Идет наверх.)

      Жанна (смотря ей вслед). Мари, Мари…

Вторник. День

      Мари работает за мольбертом. Одета заметно лучше, чем вчера. Входит Жанна.

      Mapи. Ты? Ты же сказала – сегодня не сможешь.

      Жанна. А ты обрадовалась. Визит к врачу отменился. (Подходит к картине, смотрит.) Знаешь, Сергей тут как-то сказал, что мы с тобой коллеги.

      Mapи. Да?

      Жанна. Ты картины лечишь, а я людей.

      Mapи. Но врач может стать профессором, даже академиком, а реставратор всю жизнь будет просто реставратором.

      Жанна. Но ты же не всегда была реставратором. А как художник ты тоже можешь стать академиком. Живописи.

      Mapи. Ага. Особенно после твоих уколов.

      Жанна. Но это временно. (Кладет на стол аудиокассету.)

      Mapи. Что это?

      Жанна. То, что ты просила.

      Mapи. «Битлы»? Ты прелесть.

      Жанна. И там твоя эта… «Мишель».

      Mapи.