Ключник. Maxime

мыслью было пойти в милицию. Пускай они там дальше сами разбираются, кто и почему держит в рабстве двух девчонок. В том, что их всего две, я сильно сомневался. На съезде присутствовали как минимум десять девушек-сетевиков – все, как на подбор, молодые, симпатичные, разодетые по-деловому сексуально: в обтяжечку, на каблучках, с декольте. Сладкие конфетки для жирных котов.

      Страшная картина подпольной секты постепенно вырисовывалась в моём сознании. Раз в неделю девушки сдают выручку. Они выстраиваются в ряд со спущенными штанами и юбками. Стянутые к коленкам колготки, трусики ограничивают шаг. Их голые животики, попки, лобки блестят, смазанные кремом. Анжела говорит, крем для того, чтобы не чесалось. Гладкие вагины плотно зашиты стальными пружинами, замочки болтаются спереди, вдетые в клитор. Пчёлки работали всю неделю, чтобы заслужить отдых. Безразличный клиент сношал их в попки и в рот – ведь так хочет любимый парень, вымышленный Хозяин несуществующей игры в доминацию. Они врали налево и направо, выкручивались, как могли, чтобы усыпить бдительность клиента, успокоить его тревоги, заставить его тратить больше. Ведь им нравятся такие отношения. Хозяин требует траха на стороне, и они рады стараться. Обслуживают мужиков-покупателей, опыляют пестики, раз за разом снимая нектар. И не беда, что вагина зашита. Ведь есть ещё попка – заветный запретный плод, который при должной разработке функционирует ничуть не хуже. «Даже лучше, – думает клиент. – За анал берут больше. А тут всего полтинник, и на часы никто не смотрит». Девушка приходит со своей смазкой в сумочке, выкладывает товар на стол, куляется в кресло. Чистая продажа. А трах в попку с окончанием в ротик – это личное дело каждой Сабы, заигравшейся в подчинение.

      «Если бы девушки хотели, они бы сами заявили в милицию», – думал я.

      Но даже если бы они не могли заявить, была ещё одна причина, по которой я неохотно рассматривал вариант с милицией. Дело в том, что я активно косил от армии. Активно – значит меня искали.

      ###

      В воскресенье вместо Анжелы неожиданно пришла Злата.

      – Анжела заболела, – хмуро бросила чернявая красавица, снимая бежевое приталенное пальто.

      – Как? – я топтался перед ней в прихожей, не зная куда девать руки и что предложить. Большая девочка обещала по телефону, что придёт, вместо неё припёрлась суровая девочка. Я хотел обсудить варианты, заготовил речь, аргументы.

      Злата проигнорировала мой вопрос и, заглянув в зал, устало спросила:

      – Вам одну пачку или две? – окинула презрительным взглядом старую секцию, телевизор. – Похоже, одну, здесь ведь никого больше нет? – она прошла вперёд к дивану, развернулась, вызывающе расправила плечи. На ней был чёрный брючный костюмчик в полоску. Она ненавидела меня всеми фибрами души. Её глаза метали молнии, отстранённый взгляд говорил об одном: «Давай закончим с этим поскорее, мудила».

      Но она стояла в той самой хорошо знакомой мне позе Анжелы, как бы говоря: