Анатомия одного предательства. Дарья Щедрина

с букетом цветов. Здорово похудевшая, без этого гигантского уродливого живота, бледная, но совершенно счастливая, Иришка всю дорогу домой в такси без умолку болтала, рассказывая в леденящих душу подробностях про свое пребывание в роддоме. В руках она держала сверток с новорожденным. Илья отказался взять ребенка в руки, сказав, что боится уронить. Хотя, на самом деле, ему просто было неприятно прикасаться к этому существу, рождение которого перевернуло всю привычную жизнь.

      – Ой, Илюша, а какие тут акушерки строгие, просто ужас! Только и командовали: «дыши!», «тужься!». А доктора ничего, добрые. Правда я так испугалась, когда сказали, что будут зашивать после родов…

      Илья поморщился и отвернулся к окну. Только этих подробностей не хватало! Она что, не понимает, что не стоит такое рассказывать ему? Пусть своим подружкам потом рассказывает. А мужчинам знать все это совсем не обязательно. Будь она поумнее, промолчала бы…

      – А когда Ванечка родился и мне его показали, – голос ее невольно дрогнул от нахлынувших эмоций, – я расплакалась. Он такой маленький, такой трогательный. И заплакал так жалобно, что у меня в груди все перевернулось!

      Илья бросил косой взгляд на сверток. Под кружевами в голубом одеяльце смутно виднелось детское личико. Младенец спал.

      Поднявшись в квартиру под неумолчный щебет молодой матери, Илья открыл дверь своим ключом и посторонился, пропуская в коридор ее с ребенком на руках. Ира с восторгом осмотрелась по сторонам, заметив и детскую кроватку с подвешенной над ней разноцветной музыкальной каруселькой, и новенькую красивую коляску для сына.

      – Ах, Илюша, какой же ты молодец! Как здорово! Вот, теперь у Ванечки все есть. Какая красивая колясочка! А кроватка то… прямо как из глянцевого журнала!..

      Положив сверток с ребенком на диван, Иришка стала рассматривать, осторожно, с благоговением трогая кончиками пальцев новые вещи, купленные на деньги отца Ильи. А Илья мялся на пороге, не раздеваясь, так и оставшись в коридоре.

      – Илюша, а что ты не проходишь?.. – наконец заметила его замешательство и уставилась на него своими большими серыми глазами с удивлением.

      – Я ухожу, Ира. – будто выплюнул давно липнувшую к языку горькую, неудобную фразу Илья.

      – Куда? В магазин за продуктами? Не торопись, Илюша, успеешь еще. Давай я тебе нашего малыша покажу. Смотри, какой он красивый. Мне кажется, он на тебя похож.

      – Ира, я совсем ухожу. У меня другая женщина.

      Мелодичный звук случайно задетой детской карусельки над кроваткой был сродни взрыву снаряда. Нежные, чистые звуки как осколки застучали по барабанным перепонкам. Захотелось спрятаться, укрыться от их смертоносной силы. Лицо Иры вытянулось и застыло нелепой маской испуга и недоверчивой полуулыбки.

      – Что ты говоришь, Илюша?

      Она пошла к нему, протягивая тонкие руки в каком-то жалком, цепляющемся жесте. И Илья испугался. Испугался, что сейчас начнутся