Малыш. Жюль Верн

задатки Малыш чаще других подвергался насмешкам и грубостям Каркера и его друзей. Но он никому не жаловался. Ах, как жаль, что он не был большим и сильным! С каким наслаждением он ответил бы ударом на удар, заставил бы уважать себя! И как же он злился от сознания своего бессилия!

      Малыш реже всех выходил из школы, стараясь насладиться минутами покоя в отсутствие крикливой ватаги оборванцев. Он, может быть, оставался в проигрыше, так как лишал себя какого-нибудь огрызка, который можно было бы найти среди отбросов, или куска черствого пирога, купленного на собранную милостыню. Но Малышу противно было просить подаяния, бегать за экипажами в надежде получить монетку, а особенно – таскать что-нибудь потихоньку с лотков, чем не гнушались остальные. Нет, он предпочитал оставаться в школе с Грипом.

      – Ты никуда не идешь? – спрашивал тот.

      – Нет, Грип.

      – Каркер тебя прибьет, если ты ничего сегодня не принесешь!

      – Пусть бьет.

      Грип испытывал симпатию к Малышу, и тот отвечал взаимностью.

      Будучи довольно неглупым, умея читать и писать, Грип взялся учить младшего товарища всему, что знал сам. Вдобавок он знал много интересных историй и умел презабавно их рассказывать. И когда он смеялся, Малышу казалось, будто луч света вдруг разгонял мрак, царивший всегда в «Рэггид-скул».

      Что особенно возмущало мальчика, так это злые шутки учеников над бедным Грипом, который, как мы уже говорили, относился к ним с философским спокойствием.

      – Грип!.. – говорил иногда Малыш.

      – Чего тебе?

      – Каркер очень злой?

      – Конечно… злой.

      – Отчего ты его не бьешь?..

      – Бить?..

      – Да, и других тоже?..

      Грип только пожимал плечами. – Разве ты не сильный, Грип?..

      – Даже не знаю.

      – Смотри, какие у тебя большие руки и ноги…

      Грип и вправду был немалого роста, но тощ, как проволока.

      – Так почему же, Грип, ты не поколотишь его?

      – Да он того не стоит!

      – Ах, если бы мне такие руки и ноги, как у тебя… – Лучше всего пользоваться ими для работы.

      – Ты думаешь?

      – Конечно.

      – Ну, хорошо… Значит, будем работать… Попробуем!.. Давай?

      И Грип соглашался.

      Иногда они все же выходили вместе на улицу. Грип старался всегда брать с собой друга, когда отправлялся куда-нибудь по делам. Правда, Малыш был одет в ужасные лохмотья: брюки порваны, куртка протерта, кепка с дырой, на ногах – остатки ботинок с едва держащимися подошвами… Грип, впрочем, выглядел не лучше – как говорится, два сапога пара. В хорошую погоду было еще сносно, но в Северной Ирландии хорошая погода такое же редкое явление, как и сытный обед на столе. Поэтому им ничего не оставалось, кроме как бегать, чтобы немного согреться, в дождь и в снег, с посиневшими лицами и красными от ветра глазами, в промокших насквозь лохмотьях, – две жалкие фигурки, большая и маленькая, держащиеся за руки.

      Так