На похоронах Хайли Лайкли никто не плакал. Наталия Николаевна Антонова

И ищи родню.

      – Думаешь из-за наследства?

      – Не знаю, – пожала плечами Мирослава.

      – А я думаю, что её за поганый язык кто-то сгоряча прибил, – вздохнул следователь, – потому, как медэксперт хоть и обещал уточнения после вскрытия, но намекнул, что сама она затылком о край комода ударилась. Кто-то очень сильно её толкнул.

      – Всё может быть.

      – Искать нужно мужчину, – заметил Морис.

      – Почему именно мужчину? – удивился следователь.

      – Ты же сам сказал, что её сильно толкнули.

      – Эх, Миндаугас, ты ещё не знаешь силу наших русских женщин. Такие есть силачки!

      Следователь заметно оживился, – вот мне приятель из Гузова рассказывал, у них уазик застрял зимой на просёлочной дороге и ни туда, ни сюда. Шестеро мужиков корячились минут тридцать. А тут идёт баба, на горбу у неё мешок, то ли с картошкой, то ли ещё с чем. Мешок сбросила, подошла и говорит, – мужики, отойдите, не мельтешите тут. Навалилась на машину сзади, поднапряглась и что ты думаешь, уазик зарычал, выбрался из выбоины и поехал. А она мешок на плечо и пошла своим путём.

      – Так, что есть женщины в русских селеньях, – подытожил Наполеонов.

      С ним, а тем более с классиком русской литературы спорить никто не стал.

* * *

      На следующее утро следователь решил сам съездить по адресу бабушки Терезы.

      Сиреневый пятачок существовал до сих пор. Никто из застройщиков не положил глаз на маленькую улочку почти на самой окраине города.

      К удивлению следователя дом 15 выглядел не покосившейся развалюхой, а хорошеньким, хоть и небольшим деревянным домиком, выкрашенным зелёной краской. Белые наличники придавали ему праздничный вид неунывающего старожила, не собирающегося пасовать перед натиском ультрасовременных новостроек.

      Впрочем, и другие домики, находящиеся на этой улочке выглядели опрятными, а их небольшие участки ухоженными.

      Наполеонов открыл калитку, огляделся, сторожевого пса не было видно.

      Пройдя по мощёной плитками дорожке, следователь поднялся на крыльцо и нажал на звонок.

      И только тут он услышал собачий лай.

      Наполеонов машинально обернулся, но нет, пёс лаял не во дворе, а за закрытой дверью.

      Впрочем, дверь вскоре открылась, и Наполеонов увидел перед собой крепко сбитого мужичка среднего роста с седыми волосами на голове и приветливой улыбкой на лице.

      – Вам кого? – спросил он.

      – Майскую Аграфену Петровну.

      – Так померла она, – просто ответил мужчина, – уж почитай, как десять лет прошло.

      – Жаль.

      – Не то слово, – махнул рукой мужчина.– А вам-то она зачем?

      – Меня интересует её сын Вениамин Вениаминович Майский. Не подскажите, где его найти?

      – А чего его искать? Вот он я перед вами.

      – Простите…

      – Заходите, – и хозяин, не оборачиваясь, пошёл вовнутрь дома.

      Они дошли до кухни. На столе стояла яичница, пожаренная с репчатым луком, батон колбасы, тарелка с нарезанным сыром, вымытым зелёным луком, редисом, разрезанным свежим