Магия безумия. А. Г. Говард

сумасшедшие. Ура.

      Но есть проблема. Я чего-то не понимаю. Даже если голоса настоящие, все-таки неясно, почему Элисон непременно хочет одеваться, как Алиса. Почему она щелкает языком. Почему у нее случаются срывы без всякой причины. Ведь именно из-за этого, в первую очередь, она и кажется сумасшедшей. Слишком много вопросов, которые я хочу задать… но откладываю их на потом, потому что главный вопрос один.

      – Почему именно наша семья? – спрашиваю я. – Почему все это происходит именно с нами?

      Элисон мрачнеет:

      – Мы прокляты.

      Прокляты? Она что, шутит? Я вспоминаю странный сайт, который обнаружила, когда искала в Интернете бабочку. Нас прокляли какие-то мистические существа, вроде подземцев, о которых я читала? И поэтому моя бабушка попыталась взлететь? Она решила проверить теорию на практике?

      – Так, – говорю я, пытаясь поверить в невозможное. Кто я такая, чтобы возражать? Последние шесть лет я болтаю с одуванчиками и муравьиными львами. Лучше уж настоящая магия, чем шизофрения. – Если это проклятие, значит, его можно снять.

      – Да, – отвечает Элисон хриплым от горя голосом.

      Проносится порыв ветра, и коса хлещет ее по плечам, как плеть.

      – И как же? – спрашиваю я. – Почему мы еще этого не сделали?

      Глаза Элисон стекленеют. Она погружается в себя – как всегда, когда пугается.

      – Элисон! – восклицаю я, наклоняюсь и хватаю ее за плечи.

      Она с усилием сосредотачивается.

      – Потому что нужно спуститься по кроличьей норе.

      Я даже не спрашиваю, реальная это нора или нет.

      – Значит, я ее найду. Никто из твоих родственников случайно не может в этом помочь?

      Я хватаюсь за соломинку. Британские Лидделлы даже не знают про нас. У одного из сыновей Алисы Лидделл была тайная интрижка с некоей женщиной; потом, во время Первой мировой войны, он отправился на фронт и погиб. Женщина, забеременев, перебралась в Америку, чтобы здесь растить своего незаконного ребенка.

      Мальчик вырос, и у него родилась дочь, моя бабушка, Алисия. Мы никогда не общались с нашими британскими родственниками.

      – Нет, – резко отвечапт Элисон. – Не впутывай их в это, Элли. Они знают не больше нашего, иначе мы не попали бы в беду.

      Решимость, с которой она говорит, кладет конец вопросам, которые вызывает ее таинственное откровение.

      – Хорошо. Мы знаем, что кроличья нора находится в Англии, правильно? Есть какая-нибудь карта? Письменные указания? Где мне искать?

      – Нигде.

      Я вздрагиваю, когда Элисон спускает с моей ноги носок и указывает на родимое пятно чуть повыше вспухшей левой лодыжки. У нее точно такое же на внутренней стороне запястья. Оно похоже на лабиринт из линий. Такие рисуют в детских книжках с головоломками.

      – В этой истории скрыто больше, чем вы думаете, – говорит Элисон. – Сокровища укажут тебе путь.

      – Сокровища?

      Она прижимает свое родимое пятно к моему, и в точке соприкосновения я ощущаю приятное тепло.

      – Читай между строк, – шепчет Элисон.

      То же самое она недавно