Шаг влево, шаг вправо. Александр Громов

сходи возьми еще пару обойм.

      Я сходил, а когда вернулся с двумя заряженными стволами, Максютов спросил:

      – Ты что-то хочешь сказать, Алексей?

      – Так точно, – выдохнул я. – Лично мне ничто не помешало прибыть на место.

      – Это верно, – легко согласился Максютов и неудержимо зевнул, не донеся ладонь до рта. Несколько раз с усилием моргнул, приминая одрябшими веками подглазные мешки. – Верно: тебе не помешало, Алексей. И это большая удача, не зря я тебя послал. На всякий случай скажу тебе, если ты еще не понял: именно поэтому я с тобой сейчас и разговариваю. Цени.

      – Спасибо, Анатолий Порфирьевич, – пробормотал я.

      Никакой особенной благодарности я не чувствовал, скорее наоборот. Подчиненный может предполагать себе, что ему вздумается, но начальство располагает, и точка. Не нравится – иди торгуй диванами в «Альков-сервисе» или найди себе любую другую нормальную работу. Ведь еще не поздно…

      Отчего-то в последнее время подобные мысли стали посещать меня все чаще. Пытаясь отогнать их, я высадил в издырявленную мишень одну за другой сразу три пули из «марголина» – не уверен, что мимо «молока», зато от души.

      – Рано благодаришь, – осадил Максютов. – Не стану тебе ничего обещать, но если дело сдвинется… Вот что… Кому посоветуешь передать твою группу?

      Так я и думал.

      – Саше Скорнякову.

      – Не молод ли?

      – Вся группа три человека, – напомнил я. – По «Квазару» работу практически закончили, среди технологов чисто. Образцы крал и передавал цеховой рабочий. Разработка по «Сириусу» только начата, однако значительных затруднений не предвижу. Плюс кое-какая мелочь. Скорняков потянет.

      Максютов молчал целую минуту – как видно, успевая размеренно постреливать по мишеням, одновременно натужно ворочал в голове неизвестные мне мысли, тяжкие, как гранитные надолбы. Одно было ясно: и вороватый рабочий, и опытные образцы новейшей волоконной оптокерамики, попавшие в лапы концерна «Сименс», интересовали его сейчас весьма мало.

      – Ну, Скорнякову так Скорнякову, – решил он наконец. – С этого момента ты, Алексей, формально уходишь в резерв, фактически же будешь заниматься совсем другим. Догадываешься чем?

      – Догадываюсь. – Изображать из себя окончательно лопоухого осла тоже не стоило.

      – Вот и ладно. Тема пока существует неофициально. Отчитываться в результатах будешь только передо мной. Повтори.

      – Отчитываться только перед вами, Анатолий Порфирьевич.

      – Свои образцы сдашь Борисову, он здесь и ждет. Сколько тебе нужно времени, чтобы просеять двести мегабайт?

      – На «Большой Считалке»?

      – На своем чипе.

      Я прикинул.

      – Сутки.

      – Всего-то? – Максютов с усмешкой качнул головой. – Добро. Прямо завидую: хоть сам беги дырявить голову и ставить чип… вприпрыжку. Вот что, Алексей: добавлю тебе на подзатыльник еще кое-какой материал от себя, ознакомишься. Что искать у Шкрябуна, поймешь сам. Так и быть, сутки