Белый Волк. Горные духи и дети луны. Ярослав Толстов

Пауле разносить пирожки, проступили ярко-красные пятна. Еще больше меня удивил Пабло, который взял мою дочь за руку и попытался усадить рядом с собой, а она вырвала у него руку и выскочила из комнаты. Я еще только решала надо ли мне подняться и пойти за ней, как вдруг услышала болезненный вскрик Кауа, сидевшего рядом с отцом, и увидела, как кровь хлынула у него из носа.

      – Унесите его от людей, срочно! – раздался голос Адама, который, до этого происшествия, о чем-то беседовал с Хельгой.

      Пабло подхватил своего сына на руки и выскочил во двор, а за ним я и Адам. Мальчик плакал и захлебывался кашлем и кровью.

      – Несите его, скорее, в гасиенду, там я сумею ему помочь! – приказал Адам, и мы, все, выбежали на улицу, где стояла всхлипывающая Урсула.

      Она кинулась, было, к нам, но Адам рявкнул на нее, приказав нам с ней сохранять дистанцию и не приближаться к Кауа.

      – Это вы его довели сегодня, своими выяснениями отношений, дайте мне и Пабло его успокоить! – заявил он, и кинулся догонять Пабло.

      Я обняла рыдающую дочь за плечи, и мы побрели следом. Я понимала, что Адам прав, и именно мы с Урсой испытывали сегодня самые сильные чувства, а мальчик сопереживал нам. Мои мысли настолько были заняты состоянием сына, что я лишь поглаживала Медвежонка по плечу, не особо вслушиваясь в ее бормотание.

      Было уже далеко за полночь, когда из спальни Вольфа, где разместили Кауа, вышел Адам:

      – Тебе необходимо, как можно скорее, научить его ставить блоки между своим сознанием и окружающими, – сказал он, устало потирая глаза. – Иначе это, однажды, убьет его. И я не понимаю, почему ты не сделала этого раньше, ведь, мне ты эту методику объяснила давным-давно!

      – Дело не в том, что он не знает, что нужно делать, он, просто, не хочет этого делать! – с тяжелым вздохом ответила я. – Он считает своим долгом понять, что человеку плохо, и попытаться это исправить!

      – Тогда нам придется принять меры, чтобы снизить его чувствительность, у меня есть кое-какие мысли на этот счет. А ты должна будешь добиться того, чтобы твой сын ко мне прислушался! – потребовал он.

      Тут из комнаты вышел Пабло, его лицо тоже было усталым и бледным:

      – Он уснул, благодаря лекарствам, которые ввел Адам, а я попытался подпитать его энергией. До утра он проспит, но с этим, и правда, надо что-то делать, ведь однажды, мы можем не успеть!

      – Только, давайте, отложим решение этого вопроса до завтра, – предложил Адам. – Мы с тобой устали до полусмерти, а Инь, почти, на грани нервного срыва.

      – Ты прав, пойду-ка я к себе, голова, просто, раскалывается! – пробормотал Пабло и, потирая виски, двинулся к выходу, а Адам пошел за ним.

      Я проводила их удивленным взглядом, а затем притушила свет в маленькой гостиной и приоткрыла дверь в комнату, где спал Кауа. Некоторое время я слушала его дыхание, но зайти так и не решилась, побоявшись, снова, разбудить