Срывай с гвоздя крылья. Талант дается… каждому по его силе (Святое Евангелие). Елена Чиркова

улицы, чтоб лишний раз не столкнуться с Бараковцами нос к носу. Потому – нелюдимка.

      Все лето бабка таскается по лесам, да по долам в компании Медведки, сильно похожего на чао-чао.

      Зимой – сидя, на лавке у печки, корявыми пальцами тянет пуховую нитку из пригоршни Медведкиной шерсти, прилаженной к допотопной деревянной прялке; по – сказочному, играючи крутит веретено – будут в стужу варежки.

      Глава 5

      Вместе с бабулей я вошла в избушку. Пока та выкладывала на стол покупки: крупу, сахар и пряники, я осмотрелась. Мое внимание привлекла радиола, стоящая на длинных лакированных ножках.

      «Необычная вещица для дома, где почетное место, у печки, занимает допотопная прялка, прилаженная к деревянной лавке». – Подумала я.

      Ведомая любопытством я заглянула под крышку проигрывателя. Считала надпись на бардовом сердце пластинки: Щелкунчик. Музыкально-литературная композиция по балету П. Чайковского и сказке Э. Г. А. Гофмана.

      Тем временем бабка прошмыгнула на улицу.

      – Ленка, ты где? – Выйдя на крылечко, крикнула Нюра. – Ленка, иди домой! Я пряники купила. Чайник греться поставила.

      Бабкин голос вывел меня из оцепенения.

      – Ленка? Моя Ленка Черепахина? – Взволнованно встрепенулась я. – Это ее имел ввиду Лев?

      Тяжелая дверь скрипнула, следом за старухой вошла девочка. Она аккуратно шагнула через порог, ладонями прижимая к животу три куриных яйца, с прилипшими к ним рябыми перышками.

      – Че стоишь, как полоротая? – Не сердито ругнулась на внучку бабка. – Иди, яйца в чашку клади. Утром сварим.

      Девчонка юркнула за цветастую занавеску, за которой скрывалась крохотная кухонка, вдвоем на которой было не разойтись. Поэтому Нюра дождалась, пока внучка пристроит яйца и только после этого отправилась туда, хлопотать насчет чаепития.

      Теперь я смогла разглядеть девочку повнимательней. Худая, почти до истощения, с выпирающими, словно у ящерицы, на спине позвонками, Лена выглядела на шесть, семь лет от роду. Коротенький, невзрачный, но опрятный сарафанчик, не прикрывал исцарапанные коленки. Девчонку можно было бы назвать заморышем, если бы не волосы. Растрепанные, волнистые локоны текли по плечам, как речные темные водоросли. Волосы в сочетании с худобой и плавной заторможенностью движений, делали Лену похожей на ребенка, про которого говорят: ни от мира сего.

      Первым чувством, которое я испытала к Елене, была жалость. Мне захотелось ей помочь. Но чем? Лев об этом ничего не рассказывал.

      Девочка дождалась, пока бабка вернется с темно-зеленым чайником, из которого торчали ветки сушеного зверобоя, и нырнула за занавеску, мыть руки из рукомойника, подвешенного на гвоздь, торчащий из бревенчатой стенки.

      А я решила действовать. На пороге я перешагнула через Медведку. Пес не шелохнулся.

      Мне нужно было срочно попасть домой, чтоб изучить Книгу о Былом.

      Глава 6

      «Но как