Испания. Игорь Райбан

подвала, притыкались узкие камеры—клетки, в которых находились узники – люди с затравленными глазами, как у побитых собак. Посредине пыточного подвала находились орудия и приспособления для добывания признаний: дыбы, столы для пыток и для записей допроса, массивные сиденья поджаривания еретиков.

      Сами мастера заплечных дел в кожаных нагрудниках, видимо, устроили небольшой «перекур», сидя возле большого стола, на котором находились предметы кухонной утвари, о чем-то негромко беседуя, глотая и прихлебывая что-то из кружек.

      После небольшой «экскурсии» в подвале, конвой снова повел наверх, на третий этаж, знакомиться с главным иезуитом.

      Меня завели в просторное помещение, наверное, предназначавшееся главному владельцу кабинетом, изысканно отделанное натуральным деревом.

      За большим полированным столом, уставленным бумагами и приборами для письма, сидел мужчина в черной одежде.

      С длинными седоватыми волосами, обрамлявшие беспристрастное, с властными чертами лицо, привыкшее повелевать и приказывать всем остальным людям.

      Я вошел и молча стоял, ожидая, что будет дальше.

      Мужчина тоже тягостно молчал, делая вид, что внимательно изучает какие-то бумаги. Присмотревшись, я узнал свои расправленные свитки.

      Гнетущее ожидание повисло в воздухе.

      Наконец прелат встал из-за стола и подошел ко мне, шурша полами бархатной сутаны, знаком руки показывая опуститься на колени.

      Я повиновался и опустился на колени.

      Прелат склонился рядом, налагая на себя крестные знамения.

      Помня тот урок каноника, тоже стал креститься, не прилагая особого рвения. Прелат заговорил, чеканя слова католической мессы, на старом латинском языке.

      Проговорив короткий текст молитвы, прелат встал с колен, снова знаком показывая подняться, начиная беседу или допрос.

      Вопросами, жесткими и точными:

      – Можете обращаться ко мне – падре Амбросио, я приор ордена инквизиции. Надеюсь, вам не надо объяснять, куда вы попали, что с вами будет в случае проявления вашей вины перед церковью и государством. Советую вам быть откровенным передо мной, как перед господом богом на исповеди. Приступим: кто вы? Вы на самом деле являетесь сеньором Риккардо де Рада?

      Я молчал, обдумывая ситуацию: сейчас каждое моё слово на вес золота или жизни.

      Врать не имело смысла, у падре наверняка есть какие-то зацепки против меня, вроде доносов и сведений обо мне.

      Вот наглядный пример из нашей жизни.

      В послевоенную пору у каждого начальника отдела кадров, предприятия или учреждения лежал в сейфе набор специальных брошюр с грифом «секретно». В них приводилась подчинённость подавляющего большинства воинских частей армии, авиации и флота в годы войны. А также их передвижения и участие в боях.

      Этих брошюр больше двух десятков.

      По такой брошюре можно за несколько минут, не поднимаясь со стула, проверить, в какую армию и в составе каких