Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации. Квентин Скиннер

какого угодно звания», есть не что иное, как «порочный произвол», полностью разрушающий мир и спокойствие (pp. 113, 344).

      Политические теории Марсилия и Оккама часто рассматривают вместе, но нет сомнений, что, как подчеркивается в ряде недавних исследований, по сравнению с Марсилием Оккам был более умеренным и даже консервативным мыслителем[17]. Его не слишком интересовал тезис концилиаризма, и в свой более поздний трактат «Власть императоров и пап» он даже включил модифицированную защиту папской монархии, доказывая, что «общество верующих должно подчиняться верховному главе и судии» и что «никто другой, кроме папы, не может быть таким главой» (William of Ockham 1927, p. 25; ср. Brampton 1927, p. ix). Тем не менее, признавал он в своем «Диалоге», «если папа отъявленный еретик», то «Вселенский собор может быть созван без его дозволения», чтобы «судить и сместить» его (William of Ockham 1954, pp. 399–400). В дополнение к этому общеизвестному положению концилиаризма Оккам выдвигает еще два аргумента, касающиеся полномочий папы, которые сыграли важнейшую роль в последующих нападках на папскую монархию.

      Вначале Оккам пишет, что, хотя папа несомненно глава Церкви, власть дана ему не безусловно, а на том условии, что он будет применять ее на благо верующих. Папство, таким образом, рассматривается им как конституционная, а не абсолютная монархия (ср. McGrade 1974, pp. 161–164). Это подчеркивается в трактате «Краткое разъяснение о власти папы», завершенном между 1339 и 1341 гг. (Baudry 1937, p. vii). Нет сомнений, пишет Оккам, что папа, как считают некоторые его сторонники, «обладающий такой полнотой власти», «вправе делать абсолютно все» (William of Ockham 1937, p. 16). Но верховенство «дано ему не для него самого», а «только ради блага подданных» (p. 22). А «из этого следует», заключает Оккам, «что папа не имеет от Христа той полноты власти», которая ему обычно приписывается, поскольку «власть от Бога дана ему для сохранения, а не для разрушения» Церкви (p. 25).

      Еще одно подрывное заявление Оккама касалось необходимости четкого разграничения сфер духовной и мирской юрисдикции (ср. McGrade 1974, pp. 134–140). Выводы из этого тезиса изложены в его позднем трактате «Власть императоров и пап». Оккам подчеркивает, что, «когда Христос поставил Петра во главе всех верующих», он «запретил ему и другим апостолам в каком-либо виде начальствовать над царями и народами» (William of Ockham 1927, p. 5). Петр полностью с этим согласился и, больше того, предостерегал своих преемников, чтобы они «избегали любого участия в повседневных делах» (p. 7). Эти наставления означают прежде всего, что «папская высшая власть, основанная Христом, ни в коем случае не должна включать в себя обычной юрисдикции над мирскими или деловыми вопросами» (p. 7). Оккам настаивает на том, что «если папа вмешивается в мирские дела», то он просто «ставит свой серп на чужой урожай» (p. 7). Наставления Христа также трактуются как имеющие в виду более еретическую мысль – уже высказанную Марсилием и позднее развитую Уиклифом и Гусом, – что «папская высшая власть» вообще не является «юрисдикционной или деспотической» (p. 14). «Бог создал принципаты для господства

17

См. McGrade 1974, особенно pp. 18–20, 28–43. См. также Bayley 1949, особенно pp. 199–201; Tierney 1954; Lagarde 1963, особенно pp. 53–55, 86.