При свете зарниц (сборник). Аяз Гилязов

девушка звонко засмеялась. Её голос, низкий, чуть глуховатый, вдруг напомнил Исхаку Санию, сердце у него больно стукнуло. – А почему вы одни приехали, без девушек? – продолжала расспрашивать его спутница. – Хотя в ваш институт девушек мало берут.

      Исхак молча кивнул.

      Они дошли до того места, где раздевались. Товарищи Исхака возились в воде, девушки продолжали играть в мяч.

      – Пойдёмте, я вас с нашими девчатами познакомлю, – позвала его спутница.

      Исхак вспыхнул.

      – Спасибо… – сказал он с затруднением.

      Девушка, почувствовав, что он стесняется, не стала настаивать.

      – Хорошо, не надо, – она мягко улыбнулась. – Но вы подождёте меня? Вместе поедем?

      Она убежала к подругам, Исхак вернулся на своё место, лёг. Товарищи, выбравшись из воды, плюхнулись на песок, окружив Исхака, стали подтрунивать над ним.

      – Тихий-тихий, а какую красотку отхватил!

      – Слушай, зацепись давай прочно, не упусти жар-птицу, глядишь, и мы по твоей проторенной дорожке туда потопаем, подружек её отхватим!..

      Домой он ехал вместе с Лейлой.

      Надо сказать, что вообще-то за три года житья в большом городе Исхак стал уже не тем диким деревенским парнем, который когда-то вошёл в двери общежития сельхозинститута с деревянным баульчиком в руках. Случалось ему за эти годы – правда, не часто – и в кино ходить со своими сокурсницами, и в садах казанских гулять, но то были просто дружеские отношения людей, связанных одними интересами. А вот так, средь бела дня, с красивой незнакомой девушкой, которая к тому же нравилась ему, Исхак ехал впервые.

      Злясь на себя и от этого становясь ещё более неловким, Исхак чувствовал, как словно бы глупеет, не может связать пяти слов, даже движения делаются неуклюжими и трудными, как во сне. Он раза два наступил Лейле на ногу, она шутливо побранила его, после чего Исхак совсем язык проглотил от неловкости и смущения.

      Но Лейла словно бы ничего не замечала. Наивно и доверчиво поглядывая на парня снизу вверх, она рассказывала ему про то, как привыкла к анатомичке, и про новые течения в грудной хирургии, рассказывала про последние фильмы, которые Исхак ещё не видел. Слушать её было интересно. И потом, она была красива… Исхак даже глядеть на неё боялся, так удивительно соразмерно было это белокожее большеглазое личико с бархатными широкими бровями и чёрной, словно приклеенной, крошечной родинкой под нижней румяной губой. Исхак сам себе не верил: впервые после долгих лет ему нравилась – и сильно – девушка! Видно, права была мать, которая каждый его приезд в деревню долбила, что мёртвых не вернёшь, надо жить, что Аллах завещал людям: «Плодитесь и размножайтесь…»

      Долгим показался Исхаку этот путь до улицы Маяковского, где находилось общежитие медицинского института. Лейла сама заговорила о новой встрече – получилось у неё естественно, ненавязчиво. Исхак ещё не видел трофейного «Тарзана», и Лейла сказала, что с удовольствием посмотрит картину второй раз: хоть фильм и пустой, но весёлый, к тому же актёр очень ловко прыгает по деревьям…

      Так и пошло. Сходили в кино, потом долго гуляли по