Белый слонёнок с поднятым хоботом. Владислав Кетат

Алексей.

      – Был и слонёнок, беленький такой… в него всё Марфуша любила играть…

      – А где он сейчас?

      Старушечьи губы немного пошамкали, а потом сказали то, что Алексей никак не ожидал услышать:

      – Да в чулане лежит, небось, если не выбросили…

      У Алексея перехватило дыхание. Его будто кто-то невидимой рукой схватил за горло и никак не отпускал.

      «Это нервы, – думал он, пытаясь прокашляться, – чёртовы нервы…»

      Прошло некоторое время, пока Алексей смог успокоиться и выдавить из себя хоть слово.

      – А я могу… я могу на него взглянуть? – прохрипел он. – На слонёнка этого…

      – На кой шут он тебе сдался-то? – встряла, до этого молчавшая Аня.

      – Как память… – начал отчаянно врать Алексей, – от бабушки почти ничего не осталось…

      – Бабушка! – вдруг встряла в разговор Аня. – Показать ему?

      Та, успевшая за это время погрузиться в сомнамбулическое состояние, встрепенулась:

      – Аня! – завопила она. – Аня, ты где?

      – Бабушка, я здесь! – отозвалась правнучка. – Я спрашиваю, показать гостю чулан?

      – Покажи, конечно, чего же не показать! Только не простудитесь там!

      Немного ошалевшая Аня посмотрела на Алексея, потом на свою бабушку, а потом снова на Алексея.

      – Ну что, пойдём? – дрожащим голосом предложил Алексей.

      – Ну, пойдём, – ответила Аня, – только тебе надо что-нибудь надеть, а то изгваздаешься весь, да и прохладно там.

      Алексею достался серый строительный халат, который тот накинул на плечи, как делали персонажи в советском кино при посещении больниц. Аня же нацепила на себя что-то невразумительно-цветастое, чем напомнила Алексею мадам Блаватскую[9], бреднями которой его слегка зацепило в студенческие годы.

      Аня провела Алексея обратно на первый этаж, потом по осыпающейся кирпичной лестнице они спустились ещё ниже в подпол и остановились перед окованной железом дверью. Аня достала откуда-то из складок своего одеяния совершенно сказочную связку ключей и начала по очереди отпирать замки.

      – Тут раньше скарбница была, – пояснила она, – бабулины родичи здесь самое дорогое держали, потому и замков столько.

      – Родичи-то купцами, наверное, были? – спросил Алексей.

      – А то кем же, – кивнула Аня, открывая последний замок. – А ну, подсоби.

      Алексей потянул на себя древнюю дверь. Та пошла сначала очень туго, а потом, напротив, на удивление легко, как не должна делать ни одна приличная дверь, за которой могут храниться сокровища. Алексей даже испытал лёгкий укол разочарования, когда из открывшегося неосвещённого проёма потянуло холодом и ни с чем несравнимым запахом рухляди. Отряхнув ладони, он вопросительно посмотрел на провожатую.

      – Заходи, – кивнула та, – не стесняйся.

      Алексей глубоко вздохнул и сделал неуверенный шажок внутрь.

      – Выключатель справа, – сказала Аня ему в спину.

      С опаской пошарив рукой по холодной стене, Алексей наткнулся на ребристую рукоятку выключателя. Когда лампочка медленно и с неприятным

9

Блаватская Е.П. (1831 – 1891) – российский религиозный философ теософского направления.