Белый слонёнок с поднятым хоботом. Владислав Кетат

Охотились они в основном на головоногих моллюсков и некрупную рыбу, броском настигая добычу.

      Алексей живо представил себе эту четырёхметровую полурыбу полукрокодила, которая броском настигает добычу и озабоченно произнёс:

      – Так, завтра я на пляж не пойду.

      – Успокойтесь, они давно уже вымерли, – без улыбки сказала экскурсовод.

      – Слава тебе, господи… – выдохнул Алексей и перекрестился.

      В зале, посвящённом дореволюционной истории Саратова, Алексея заинтересовал экспонат, похожий на какой-то диковинный кожаный костюм.

      – Это кожаная смирительная рубаха, – пояснила экскурсовод, снова трогая брошь, – очень редкая вещь, гордость нашей коллекции. Она сшита из выделанной толстой кожи, и представляет собой на первый взгляд обычную куртку, только с очень длинными рукавами. Необычность заключается в том, что концам этих рукавов прикреплены ремни, а к бортам куртки металлические кольца. Ремни продевались в кольца и зашнуровывались на спине. Применялись такие смирительные рубахи в начале века в Саратовской каторжной тюрьме.

      Алексей был удивлён.

      – А на кого их, простите, надевали? – спросил он.

      Экскурсовод вздохнула, словно собиралась рассказать о личной драме.

      – Надевалась они на политических или уголовных заключенных, обычно за неподчинение тюремным правилам. Арестанта, одетого в кожаную куртку, бросали на тюремный пол грудью, оттягивая назад руки и ноги, и закрепляли их на спине кольцами. В таком положении арестант мог пролежать сутки или более.

      – Как гуманно.

      – И не говорите…

      Алексей посмотрел на собеседницу и неожиданно сделал для себя вывод, что той действительно жалко всех этих безвестных уже людей, над которыми измывались при помощи этой жуткой куртки.

      «Учителка-то наша, похоже, всё слишком близко к сердцу воспринимает, – подумал Алексей, – надо её срочно развеселить».

      – У меня к вам есть деловое предложение, – сказал он, – музей может очень неплохо заработать на этой штуке.

      – Каким это образом? – удивилась экскурсовод.

      – Очень просто. Надо сдавать её в аренду московским ночным клубам определённой направленности. Уверен, они вам отвалят огромные бабки за такой раритет… я даже не знаю, как его правильно назвать-то… ретро садо-мазо, наверное…

      Алексей неожиданно для себя самого замолчал. Сквозь толстые стёкла очков на него смотрели абсолютно серьёзные карие глаза.

      – Опять шутите? – спросила экскурсовод.

      – Виноват, шучу… – признался Алексей, – хотел вас немного развеселить.

      – Спасибо, мне хватило ихтиозавра. Пойдёмте лучше в космос.

      – В космос, так в космос, – покорно сказал Алексей, – правда, я без скафандра…

      Оказалось, что «Космосом» на местном жаргоне называется экспозиция, посвящённая саратовскому этапу жизни первого советского космонавта, Юрия Алексеевича Гагарина, полное название которой