Трилогия о Фрэнке Брауне: Ученик пророка. Альрауне. Вампир. Ганс Эверс

должно совершиться – ты слышишь? Ничто!

      Она поднялась и протерла глаза.

      – Чего я не должна делать? – удивленно спросила она.

      Он повторил:

      – Ты не должна… – и закусил язык: он забыл, что она не спала!

      Он быстро схватил её руку и нажал нерв.

      Она моментально уснула. Повторив настойчиво, что никогда, – ни во сне, ни наяву, – не должно у неё явиться и мысли о том, что он ей внушил, он снова разбудил её, оставил в постели и вернулся к себе.

      Его губы горько опустились.

      «Священник сказал бы, наверно, что я сделал доброе дело. Но все мои добродетели – мои тягчайшие грехи, а моими величайшими грехами были всегда добродетели. Ах, если бы я только мог знать разницу между ними!»

      Его охватило величайшее сострадание к себе самому…

      Часть вторая

      Глава 7. Вон из Валь-ди-Скодра

      Фрэнк Браун взглянул на измятую постель. Он чувствовал, что уснуть ему больше не удастся.

      Машинально натянул на себя платье и спустился с лестницы.

      «Куда же идти? Все равно, лишь бы вон из Валь-ди-Скодра».

      Войдя в комнату хозяина, он оставил записку: «Я ушел в город», – и решил уйти немедленно, хоть пешком, только бы поскорее отсюда. За вещами можно будет послать когда угодно.

      Фрэнк Браун тяжело вздохнул и вышел на дорогу; вскоре он заметил, что сбился с пути: он шел по направленно к Чимее, и ему следовало повернуть обратно. Но ему не хотелось возвращаться.

      «В таком случае, я пойду в Чимею», – подумал он и шел все вперёд, не оглядываясь. Так он шел несколько часов, то карабкаясь по утесам, то спускаясь в долины. Его лихорадило, ноги болели, при каждом вздохе кололо в груди, но отдохнуть он не мог.

      Наступили сумерки; Фрэнк Браун решил сделать последнее усилие и, измученный, продрогший, побежал. Когда уже совсем стемнело, Фрэнк сел на камень и решил дальше не идти.

      «Все равно, – подумал он, – буду ли я сидеть здесь или буду бежать. Быть может, кто-нибудь придет сюда».

      Далеко внизу он услыхал звон колокольчиков: то паслись коровы.

      «Нужно спуститься вниз; да – нужно спуститься» – повторял он сквозь зубы.

      Он пошел, но ноги с трудом повиновались ему. Наконец, вблизи показались огоньки. Фрэнк постучался в двери первой попавшейся избушки. Его не впустили, но сообщили, что Чимея совсем близко отсюда.

      – В таком случае, везите меня к жандарму Дренкеру! – потребовал Фрэнк.

* * *

      – Черт побери! Что с вами? На вас лица нет! – с испугом воскликнул жандарм, увидев Фрэнка.

      – Да. У меня лихорадка, – ответил последний.

      Жандарм помог ему раздеться, дал ему чистую рубашку и заботливо уложил в постель.

      Фрэнк Браун серьезно заболел. То его мучила бессонница, то он лежал в тяжелом забытьё; и в боку сильно кололо.

      Жандарм ухаживал за ним заботливо и нежно, как нянька.

      Через несколько дней Фрэнку стало несколько легче: жар спал, колотьё в боку прошло, и он уже мог немного ходить. Тогда он рассказал своему хозяину о чудесном исцелении Сибиллы