Игра в чужую жизнь. Елена Гриб

меньше пятидесяти представителей. Дети у метаморфов рождались редко, появление на свет девочки праздновали всем народом. Поправить демографическую ситуацию не могли и связи с людьми или не-людьми – полукровок попросту не существовало.

      Целая страница была посвящена способам лишения метаморфов жизни. Очень дельным, между прочим, способам… Единственный их недостаток заключался в том, что чем меньше лет убиваемому, тем проще с ним разобраться, а от взрослого опытного представителя рекомендовалось держаться подальше. Людям автор советовал вообще не думать о смерти рядом с ним, поскольку тот «…чувствует отношение…» и поступает соответственно.

      Завершало этот познавательный опус изречение какого-то пророка Карабая: «Когда придет Владычица, спящие создадут хаос», и пожелание никогда не смотреть в истинные глаза метаморфа.

      Захлопнув книгу, Лин обнаружила, что стала объектом пристального внимания забывших об оружейном диспуте парней. Первым нарушил молчание Кари.

      – Принцесса, вы читали о нас?

      Возвращение к официальному тону не прошло незамеченным.

      «Чувствует отношение, чтоб его!» – а дальше она постаралась мыслить исключительно позитивно.

      – Кари, этот вопрос задан неправильно.

      Метаморф явно повеселел:

      – Ты читала о таких, как я?

      – Ага. – Надо же, схватывает на лету! – И мне страшно не понравилось то, что там написано, особенно об истреблении младенцев.

      – Мы не убиваем детей! – возмутился Кари.

      – Я знаю. – Лин вздохнула. – Там рассказывалось, как убивать ваших детей. Извини, – добавила она, – не хотела тебя расстраивать. Но эта бессмысленная жестокость так достала… И она повсюду… Почему вы не вырезали всех подчистую и не создали свой мир?

      Марк с удивлением переспросил:

      – Ты предлагаешь уничтожить нас и оставить горстку сумасшедших оборотней?

      – Когда-то их было гораздо больше… А почему оборотней? Метаморфов.

      – Да я так, по-народному. Для крестьянина ведь что? Был человек, обернулся, стал чем-то другим – значит, оборотень.

      – А-а. Так почему, Кари, вы такие великодушные? – Лин запоздало поняла, что злится не на автора, описавшего те ужасы, а на Варласта, сделавшего их очень даже вероятными для одного конкретного ребенка. Для метаморфского ребенка.

      – Не знаю, – растерянно ответил тот. – Наши воины непобедимы, это правда. Но зачем нам уничтожать все? Мы – сами по себе, и не трогаем никого, пока нам не угрожают. Пусть мой народ немногочислен, но с нас достаточно нашего острова. Вот если кто-то попытается его захватить… И что еще за убийства детей?

      Лин сунула ему в руки книгу, раскрытую на той злосчастной странице.

      – Что скажешь?

      Метаморф внимательно пробежал глазами строчки и пожал плечами:

      – Не знаю… Бред какой-то. Пятьдесят осталось, надо же. – Он захлопнул книгу и посмотрел на обложку. – Это ведь