Илиада. Гомер

сердце.

      Тяжко стеная, держа брата за руку, царь Агамемнон

      Так между тем говорил, и кругом их стенала дружина:

      155 «Милый мой брат, договор на погибель тебе заключил я,

      Выставив против троян одного за данаев сражаться:

      Ими пронзён ты; они клятву общую нашу попрали!

      Но не напрасны, поверь, наша клятва, кровавая жертва,

      Вин возлиянье и рук сопряженье на верность обета.

      160 Если теперь же свершить месть за это Кронид не захочет,

      Позже он всё же свершит! За обман свой заплатят троянцы

      Женами их и детьми; головами своими заплатят!

      Твердо уверен я в том, убеждаюсь и духом, и сердцем:

      Будет же некогда день, и погибнет высокая Троя!

      165 Древний погибнет Приам и народ копьеносца Приама.

      Зевс громовержец, Кронид, тучегонец высоко царящий,

      Над головами троян сам эгиду свою заколеблет

      В гневе жестоком за их вероломство: и месть совершится.

      Но между тем, Менелай, и жестокая будет мне горесть,

      170 Если умрёшь ты, мой брат, здесь отметив предел своей жизни.

      Я отягчённый стыдом, отойду в многожаждущий Аргос!

      Скоро в отчизне тогда все ахейцы опять затоскуют:

      Здесь мы на радость врагам и на славу Приаму оставим

      Нашу Елену, и тут твои кости средь поля истлеют,

      175 Лёгшие в чуждой земле, ради незавершённого дела.

      И на могильный курган Менелая героя поднявшись,

      Скажет тогда не один беспредельно надменный троянец: —

      Если б над всеми свой гнев так всегда совершал Агамемнон!

      Он к Илиону привёл всю ахейскую рать бесполезно;

      180 Он на пустых кораблях возвратился в родимую землю,

      Брата оставив нам здесь, Менелая, покрытого славой. —

      О, если так, Менелай, лучше б мне провалиться под землю!»

      Брата чтоб приободрить, так сказал Менелай светловласый:

      «Брат, не печалься и в страх не вводи ополчений ахейских.

      185 Выбрала страшная медь не смертельное место для раны:

      Прежде ей пыл укротил пояс мой пёстроубранный, следом

      Также – броня, а потом – навязь медников ковки искусной».

      Быстро ему отвечал повелитель мужей Агамемнон:

      «Было бы истинно так, как сказал ты, возлюбленный брат мой!

      190 Пусть знаменитый наш врач твою рану немедля осмотрит

      Пусть к ней приложит лекарств, утоляющих чёрные боли».

      Далее к вестнику он обратился к Талфибию с речью:

      «Быстро, Талфибий, иди и сюда призови Махао́на, –

      Лучшего в войске врача и Асклепия мудрого сына.

      195 Пусть он осмотрит вождя аргивян, Менелая героя:

      Кто-то из лучших стрелков средь троян или, может, ликиян,

      Ранил Атрида стрелой нам на горе, троянам на славу».

      Так Агамемнон сказал. И, царю повинуясь, глашатай

      Быстро пошёл сквозь ряды, по великому войску данаев,

      200 Всюду смотря по рядам Махао́на; и вот, – его видит:

      Тот окружённый стоял щитоносцами храбрыми, теми,

      Что прилетели за ним по волнам