Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором. Петр Ингвин

время изучал небо.

      – Темнеет. Надо возвращаться.

      – Возвращайтесь. – Я даже не повернул лица. На нем все было написано крупным шрифтом.

      После секундной паузы Тома объявила:

      – Готовьте лагерь! Ночуем здесь.

      – Нехорошие места, – пробурчал кто-то из бойников.

      Интонацией он лишь донес мнение, возражать по-настоящему никто не осмелился.

      Промедление меня не устраивало.

      – Сколько до других развалин?

      – Часа четыре, – сообщил Добрик.

      – В какую сторону?

      Его испуганный взгляд метнулся на Тому. Она заговорила сама:

      – Ты не попадешь туда один среди ночи. Уверяю, если там кто-то есть, они тоже не уйдут в ночь. Дождись хотя бы рассвета. И поужинать надо, я должна заботиться о своих людях. Даже о тебе.

      Как ни зудело в одном месте, пришлось согласиться. Начали обустраиваться. Одни рубили дрова для костра, другие тащили лапник и жерди для навеса. Я нетерпеливо ходил по лагерю и кусал губы.

      Грозна со своими людьми расположились чуть поодаль, но ужин готовился один на всех. Пока костер разгорался, а поставленная вода чуть теплилась, Тома громко поинтересовалась:

      – Здесь есть озеро? Воду для котла откуда брали?

      – Там ключ из земли бьет. – Ближайший бойник указал на кусты под склонившимся деревом. – Озеро тоже есть, но в другой стороне, минут десять идти. Там и место для привала лучше.

      Он явно недолюбливал «нехорошие места», которыми кишели окрестности. Но хорошими или плохими, как хорошо сформулировал Добрик, места делают люди, и если здесь вдруг обнаружится некая мистика, я удивлюсь. До сих пор мистика в моей жизни присутствовала в пропаже из виду понадобившихся мелочей или постоянного ухода автобуса из под носа, все остальное наукой вполне объяснялось. Кроме пути, которым попали в этот мир. Но и ему рано или поздно найдется отгадка.

      Тома придерживалась того же мнения, но, будучи начальницей, народного недовольства без внимания не оставила.

      – Чем место у озера лучше этого? Ну, кроме близости большего количества воды.

      – Там по ночам на тот свет не зовут.

      – С вами ангел, забыли? Если позовут, я отвечу. – Тома гневно стукнула ладонью по рукояти меча, восстанавливая порядок в умах. Затем вспомнила про озеро, с которого начала. – Добрик, можешь порекомендовать своей цариссе… хорошего мойщика?

      Лицо парня пошло цветными разводами, как забытый в пакете хлеб плесенью, но благоухало по-прежнему розами. Как умудряется? Какими-то духами пользуется? Честно говоря, в диком мире пота и прочего естества никому бы не помешало. Однажды обращусь за советом. Но не скоро. Сначала в образе брутального и вонючего мачо нужно мир перевернуть, а там посмотрим.

      Зато на Тому ухищрения дворецкого действовали безотказно. Если во мне, как мужчине, она ценила ум и надежность, в Юлиане – красоту, простоту и любовь, то в лице Добрика жизнь подкинула ей игрушку, приятную во всех отношениях: красивую внешне, отменно пахнувшую, обладавшую чудесной выдержкой и по приказу