Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором. Петр Ингвин

от которых остались только фундаменты.

      – Что осталось?

      – Камни на месте бывших стен.

      – Два таких места.

      – Далеко?!

      – В самой глуши. Плохие места. Раньше исчезали люди, сейчас там ночами плачут и зовут их погибшие души. Крестьяне перестали селиться поблизости.

      – Можешь показать на карте?

      – На чем?

      Боже, дай мне терпения.

      – Гляди. – Я начертил на полу большой круг. – Это вотчина Западной границы. Вот река, которая Большая вода. – На пол лег нож. – Это горы. – Под углом от него я положил меч. – А это башня, в которой мы сейчас разговариваем. – Центр композиции занял мой шлем. – В каком районе искать твои камни?

      – Где-то здесь. – Его палец ткнул чуть левее от гор и башни, в другую сторону от реки.

      Примерно так я и предполагал.

      – Туда несколько часов добираться, и лошадь не везде пройдет, – сообщил Добрик, преданно глядя на следившую за нами хозяйку.

      – Теперь зови Чичана, – потребовал я.

      Из дворецкого словно позвоночник вынули.

      – Я мог бы сопроводить сам, если царисса Тома не возражает.

      – Бывал? – насторожился я.

      – Проезжал мимо, когда везли в крепость, а затем обратно. С дороги уходила тропа, мне объяснили, что там находится знаменитое недоброе место. Но я не боюсь, недобрыми бывают не места, а люди.

      – Золотые слова. Поехали.

      Добрик не шевельнулся. Огромные глаза ждали решения хозяйки.

      – Я не могу разрешить. – Тома смотрела виновато и чуточку жалобно, словно ждала утешений. – Нельзя.

      Я пожал плечами и направился к коню.

      – Сам справлюсь.

      – Отпустить не могу, а послать с тобой никого не имею права!

      – Я не спрашиваю. – Тома почти вешалась на руку, и я рывком высвободил локоть. – И ничего не прошу. Если будешь мешать… Не доводи до греха. Когда ты влюбилась в Юлиана и стала делать странные вещи – я принял.

      – Не сразу! – втиснула Тома, борясь одновременно с собой и со мной.

      Юлиан молча краснел, держался позади, но в пределах досягаемости – он собирался защищать девушку, если что-то пойдет не так. Защищать от меня.

      – Неважно. Принял. – Я взлетел в седло, кожа скрипнула, ножны ударились о круп. – Мой случай намного проще. Прошу, пока не случилось непоправимое – прикажи открыть ворота.

      Створки задвинули, как только мы оказались внутри, теперь слуги следили за перепалкой. Не будь здесь Томы, меня послушались бы и беспрепятственно выпустили. Сейчас главной была она.

      – Подожди. Давай посоветуемся с дядей Люсиком. Добрик, попроси папринция спуститься.

      – Не надо гонять пожилого человека по этажам. Тебе требуется совет – сходи сама. Мне совет не нужен, я уже знаю, что делать. Посмотри мне в глаза. Видишь, в эту минуту решается не только моя, но и твоя судьба. Если я сейчас вытащу меч…

      Тома отпрянула. Дошло, наконец, что неповиновение официального невестора цариссе – не только наше личное дело.

      Вот