Дом с шести до полуночи. Мария Фомальгаут

разбегается во все стороны, – бешено, безумно, стремительно – подброшенный Большим Взрывом, мечется, ощеривается галактиками, разгоняет звезды – быстрее, быстрее, быстрее.

      Иду к порту, подсчитываю оставшиеся средства, прикидываю, хватит мне на корабль или нет. Не хватит, точно не хватит, мы же самые умные, мы же экономить не умеем, мы же…

      – А мне бы… корабль.

      Смотрю на человека возле шлагбаума, осторожно говорю:

      – А мне бы… корабль.

      – А-а-а, без проблем, без проблем… выбирайте… какой на вас смотрит…

      Иду между бесконечными рядами кораблей, которые качаются на волнах, смотрю в в бесконечную даль океана, подернутого звездами, пытаюсь понять, где заканчивается вода и начинается небо, – не вижу.

      – Один поедете?

      – Ага.

      А вот, Ласточку возьмите, в два счета домчит…

      Смотрю на Ласточку, думаю, что не так с этой Ласточкой, да все с ней не так, с этой ласточкой, только я этого пока не знаю, узнаю, когда куплю, когда разобьюсь на этой ласточке, только тогда уже поздно будет…

      Человек называет цену, отсчитываю банкноты, понимаю, что на обратную дорогу мне уже не хватит.

      – Ну, вот… программа тут задана, Ласточка сама полетит, вы не волнуйтесь даже…

      Волнуюсь. Все-таки спрашиваю то, что хотел спросить уже давно:

      – А это… какой корабль?

      – Да говорю вам, Ласточка.

      – Да нет… в смысле…

      – Ка-Экс сорок семь дробь одиннадцать, четыре эл.

      – Да не-е-ет… в смысле это… космический или такой?

      – Ну, вы как вчера родились, чесслово.

      – Нет, ну, правда, не разбираюсь я…

      – Ну а вы сами-то подумайте, вы через это вон на чем пересечете?

      Он показывает на серебристую гладь, подернутую звездами, понимаю, что – не понимаю.

      – А…

      Уходит, оставляет меня наедине с Ласточкой, наедине с тем, что впереди…

      Делать нечего, забираюсь в ласточку, пристегиваю ремень, а, ремень есть, значит, всё-таким полетим, смотрю на штурвал, нет, всё-таки что-то не то…

      Космос окружает со всех сторон, плещется волнами, где-то на огромной глубине проплывает что-то несуразное, темное, – корабль осторожно берет в сторону. Рассекаем бесконечную пустоту океана – раньше я и не думал, что может быть так красиво, только я и звезды…

      Не выдерживаю.

      Спрашиваю.

      Вот так.

      Вслух:

      – Да вы кто, океан или космос?

      – А что… и так и так… нельзя?

      Вздрагиваю. Голос у него низкий, хрипловатый, жесткий такой.

      – Что… нельзя?

      – Что я, не могу одновременно быть океаном и космосом?

      – Н-нет.

      – Да почему нет-то? Где написано, что нет?

      – Ну… м-м-м-м… – хочу ответить, что где-нибудь да и написано, понимаю, что:

      – Нет.

      – Ну, вот видите… а то как увидит кто-нибудь, так начинается… а вы океан или космос… Достали уже… вот вы мне скажите, вы по профессии кто?

      – Журналист я.

      – А это что? А не говорите, всё равно не пойму… Ну вот, вы мне скажите, –