Дом с шести до полуночи. Мария Фомальгаут

Броня, она же не вечная…

      Чуть не ору – да что ж вы сразу-то не сказали…

      – Ну ничего, мы вам сейчас другую подберем…

      – Такую же долговечную?

      – Ну а как вы хотели, они все такие сейчас…

      Продавщица смущенно улыбается. Я тоже смущенно улыбаюсь. Смотрим друг на друга, конечно, через броню, прямого взгляда мы бы не выдержали. Говорят, душа от человеческого взгляда умирает…

      Еду в пазике, слушаю новости. Конечно, через броню. Не через броню новости наши слушать невозможно, даром, что передают их тоже через броню. Теракт в Кении. Ураган смел половину Сан-Франциско. В связи с дефицитом бюджета правительство в наступающем году…

      Тьфу.

      Встречаемся взглядами. С ней. Еще думаю, ба, знакомые все лица. Смотрим, конечно, через броню. За пределами магазина она кажется живее, интереснее…

      Она подсаживается ко мне первая. Растягивает губы в улыбке.

      – Я к вам… делегатом. От моей души.

      – Вот оно как…

      – Мне кажется… наши души друг другу нравятся.

      Снова улыбаюсь:

      – Похоже на то.

      Её ладонь ложится мне на руку.

      – Может… у тебя попробуем?

      – …выбросился из окна. Экспертиза установила, что его душа была защищена примитивной броней класса двадцать один, которая признана неэффективной еще со времен…

      Стараюсь не слушать бормотание диктора на экране. Мне в детстве повезло больше, родители как-то сразу подсуетились насчет брони, я вообще не помню, чтобы я что-то чувствовал. О чем только нынешние думают, вообще не знаю…

      Лежим в темноте, в тусклом свете экрана. Еще обнимаем друг друга, еще боремся с подступающим сном. Вика – так она себя назвала – сонно жмурится.

      – Может… попробуем?

      – Давай…

      Бережно-бережно открываем броню. Открываем одновременно. Чтобы без обмана.

      Чувствую, что не могу посмотреть на свою душу, не могу решиться. За много лет я уже забыл, какая она, а может, никогда и не обращал внимания.

      Заглядываю под свою броню.

      Смотрю.

      Не понимаю.

      Кажется, моя душа выглядела как-то иначе. Неважно. Вынимаю из-под брони истлевший скелет, усаживаю в кресло. Вика делает то же самое, вынимает из своей брони полурассыпавшиеся кости, усаживает рядом с моими.

      Дальше мы не нужны, дальше наши души сами разберутся. Устраиваемся каждый за своим компом, ждем.

      Души не шевелятся.

      Ладно, им виднее.

      Набираю в поисковике – душа. Один миллион картинок. Никто не знает толком, как должна выглядеть душа… ну-ну… Еще раз смотрю, нет, душа должна выглядеть как-то не так…

      Минутная стрелка делает круг.

      Встаем. Пакуем свои души обратно в броню. Пожимаем друг другу руки, говорим протокольные слова вежливости. Расходимся.

      Кажется, нашим душам было хорошо…

      Обострение

      Жизни осталось на полчаса, не больше. Давненько такого не бывало – да что давненько,