Лучший тренер Европы. Виктор Борисович Жирнов

В любом, где есть бассейн и нужен тренер по плаванию и юрист. После долгих поисков и раздумий остановились на городе Ровеньки, который находился в ста километрах от Коммунарска. Людмиле там предлагали должность юристконсульта на Шахте имени «Космонавтов», Степан по телефону договорился о собеседовании с директором вновь построенного спорткомплекса «Юбилейный». Несколько дней назад Павлюков случайно столкнулся на улице со своим коллегой из другого бассейна и тот рассказал, что его умоляли приехать туда работать старшим тренером, сулили квартиру через три месяца. Он рассказывал: «Приезжаю, деревня! А спорткомплекс отгрохала шахта»Космонавтов» -настоящий дворец, бассейн – игрушка.. Сидят, лупают глазами, не знают где взять тренеров по плаванию!»

      Рано утром Борис Григорьевич на Москвиче подбросил молодых к электричке. Они сидели в стареньком полупустом вагоне, в окно которого пробивался золотистый луч только что выкатившегося малиновым огромным шаром из-за горизонта и внезапно забившего снопами веселых лучей солнца. Павлюков до сих пор удивлялся чудесной метаморфозе, произошедшей с его женой Людмилой. Сюжет сказки о царевне-лягушке полностью повторился в истории его женитьбы. Невеста была хорошим человеком, но со скромной внешностью, слишком худой и с длинным носом, а женой оказалась статная рафаэлевская мадонна с огромными чистыми глазами и отмеченным знаком небесной кроткой красоты лицом. Несколько лет спустя произошла фантастическая история. Павлюковы по летней привычке отдыхали в Коктебеле, а к ним в квартиру пробрался вор Витек, с которым год спустя Степана познакомил друг на киевском пляже. В прихожей стоял большой увеличенный портрет Людмилы. Витек был непростой вор, а психолог и валютчик, крал и менял только рубли и доллары, вещей никогда не брал. Лишь мельком взглянув на портрет, понял, что хозяйка, чистая наивная душа, пошел в ванну, подошел к стиральной машинке увидел чехол с потайным карманом и вытащил оттуда двести рублей! Год спустя он рассказывал уже самому Степану: «Смотрю на портрет, высокопорядочная женщина, значит, деньги прячет в стиральной машине! Взял я эти деньги, уже положил в карман, а потом черт меня заставил опять посмотреть на портрет твоей жены… А она смотрит, как Богородица, прямо мне в глаза, грустно так, но не с ненавистью или брезгливостью, а как любящая сестра! У меня слезы выступили на глазах, пошел обратно в ванну и сунул деньги на место, в стиральную машинку. И думаю так о ней как о сестре, это же ей целый месяц нужно за эти деньги вкалывать!»

      А пока Павлюков любовался ею в свете утренних лучей и слышал торжественную музыку с участием тысячи скрипок, предсказывающих молодоженам двадцать светлых ярких лет семейной жизни и блестящей профессиональной карьеры. Она тоже слышала эту же музыку и украдкой бросала на него восхищенные, но тревожные взгляды. Неужели этот похожий на дореволюционного гвардейского офицера Вронского,