45-я параллель. Полина Жеребцова

или мука. Меня привлекали книги. Пролистывая их, я узнала, что многие жители в городе промышляли черной магией. А когда ввели шариат, каждый лицемер бил себя в грудь и кричал об истинном исламе…

      Книгу по магии где-то обнаружила мама.

      – Иди-ка сюда! – позвала она.

      Ни тон ее голоса, ни сама книга не вызвали у меня приятных эмоций.

      – Э, нет, – сказала мама, увидев, что я попятилась к двери. – Живо подошла!

      Дети на Кавказе безукоризненно подчиняются взрослым. Это наша отличительная черта.

      Предчувствуя, что сейчас в меня полетит домашняя утварь, я по чеченскому обычаю склонила голову.

      – Я нашла заговор. Ты прочитаешь его!

      – Ни за что! Это грех!

      – Бог простит! Ты не можешь ослушаться мать, а то прокляну.

      Надо сказать, что проклинала она меня частенько. Война сделала женщину, данную мне в матери, жесткой и властной, не принимающей отрицательные ответы.

      – Идешь и читаешь! – приказала она. – Никто в жизни мне не перечил, и тебе не позволю!

      Грузная, в халате и платке, мама сама походила на ведьму, про которую любила рассказывать.

      Я подчинилась, как принято на Кавказе, когда старшие что-то велят младшим: выйти замуж за незнакомого человека, жениться на девушке, которую видели и одобрили только старики рода, зарезать барана или что-то еще.

      Мама сунула мне книгу. Прочитав на обложке имя автора, я успокоилась: это выдумщик, желающий заработать, подумалось мне. Если произнести заговор, не случится ровным счетом ничего. Суть состояла в следующем: нужно было остаться одному; затем в полдень встать таким образом, чтобы видеть свою тень, и попросить ее об услуге.

      – Прошу тебя, – сказала я тени, – устрой так, чтобы мы уехали отсюда!

      Когда все было кончено, я отправилась домой, зашвырнув книжку в ближайшие кусты.

      – Начитала?! – строго спросила мама, карауля меня у подъезда, где массивное бревно подпирало плиту, съехавшую со второго этажа.

      – Да, – ответила я. – Но больше не буду! Книжку выбросила, потому что гадание и заговоры это – харам![2]

      – Тьфу на тебя! – разозлилась мама, но не стала скандалить: все-таки я выполнила ее задание.

      С тех пор прошло два года, и у нас появилась возможность уехать.

      – Ставрополь! Ставрополь! – Время вернуло меня в салон «газели». Мама повеселела, несмотря на то, что впереди стояли военные и проверяли грузовые машины.

      Нас пропустили достаточно быстро, и, въезжая в город, мы попали под фейерверк. Ночное небо озарилось яркими павлиньими хвостами.

      – Видишь, – сказала мама, – это знак! Мы будем жить хорошо! Все наладится!

      Я промолчала: меня не восхищал фейерверк, я не могла слышать хлопки и взрывы, от всего этого холодели руки и бешено стучало сердце. Так что для меня это были недобрые знаки.

      Мама же, наоборот, любила пальбу.

      Мы ехали по оживленным улицам чужого города, и я пыталась разглядеть лица людей, угадать, как им живется здесь, в русском мире.

      Асхаб

2

По-арабски – грех.