45-я параллель. Полина Жеребцова

поскольку чеченцы не более чем воинственные абреки, от которых сплошной вред Российскому государству, и перевели разговор на курорты Италии.

      Слушая лекцию, я размышляла над участью Зары, которой едва исполнилось двадцать лет. Она якобы агитировала русских девушек совершить теракт. Как улику на суде предоставили ее записи. На одной из страниц была нарисована девушка в платке и подпись: «Нам не страшно умирать».

      Зара обвинений не признала.

      Адвокаты чеченки заявили, что взрывчатку ей подложили. Она никого не собиралась убивать. Подлинность записей подтвердила мать девушки:

      – Надо было все сжечь. Дневники вести опасно!

      После библиотеки я ходила на рынки и в магазины в поисках работы.

      – Нужна местная прописка! Свое жилье! – объясняли мне. – Вы из Чечни, вас должно проверить ФСБ! Вдруг вы террористка?

      – Похожа?

      – Нет. Но таковы правила.

      Во второй половине дня я позвонила чеченскому профессору, занимающему должность проректора. Услышав мой голос, седовласый ученый взвизгнул:

      – Это не я! Вы ошиблись номером!

      Жаль, что за ложь не предусмотрены штрафы.

      Как добиться справедливости? В резиденции губернатора была суровая охрана. При нас на улицу выбросили женщину с ребенком, который нуждался в лекарствах.

      Побродив вокруг неприступной резиденции, мы выслушали несколько историй о горькой доле и одну – об отчаянном храбреце, ухитрившемся вскарабкаться по водосточной трубе на третий этаж.

      – Как кошка, – восхищались обездоленные граждане, – он влез по трубе, потому что в двери не пускала охрана. Он попал в кабинет губернатора и упал ему в ноги. Представляете? Несколько лет жил на улице, а сейчас получил комнату в общежитии!

      Мы с мамой нашли заледеневшую трубу водостока, но поняли, что нам комнаты в общежитии не видать: при всем желании мы бы не сумели влезть в окно к губернатору.

      Денег на автобус, как обычно, не было, и, возвращаясь по проспекту Карла Маркса на Нижний рынок, нам пришлось обходить разномастную толпу пенсионеров, столпившихся у здания городской администрации. Старики и старухи держали в руках плакаты, кричали и плакали, требуя вернуть льготы. На транспарантах красовались лозунги: «Воры у власти – нет порядка!», «Фашизм победил!», «Позор президенту!».

      Милиция приказывала немедленно прекратить митинг. Непокорных граждан, заламывая им руки, представители власти волоком тащили к машинам специального назначения. Среди задержанных оказалась Клавдия Петровна.

      – Отпустите! – заорала мама, вцепившись в куртку соседки. – Она за лекарствами вышла! Ироды!

      – И-и-и-и-и! – истошно кричала Клавдия Петровна. – Бьют старуху! Бьют!

      Схватив пенсионерку за ноги, мы не давали милиционерам запихнуть ее в спецмашину.

      – Над немощными людьми издеваются! – возмущалась мама.

      Нашу соседку отпустили, и она плюхнулась на асфальт, подвернув лодыжку.

      – Домой! – скомандовала мама.

      Пока