Моя прекрасная принцесса. Ванесса Келли

бросила Джиллиан.

      Гриффин взял сестру за руку, подвел к бабушке и усадил.

      – Давай сразу покончим со всем этим, дорогая.

      – Тебе легко говорить, – огрызнулась Джиллиан. – Всем плевать, что ты королевский байстрюк. Никого это не волнует, когда речь идет о мужчинах.

      – Не совсем верно, – заявил Гриффин. – Мне тоже проблем хватает, хотя, должен признать, твое положение сложнее, чем мое.

      – Но ничего непреодолимого нет – так мы решили несколько минут назад, – заметил герцог, усаживаясь в кресло.

      – Во время этого разговора меня не было в комнате, – сказала Джиллиан.

      – Но вы подслушивали, – отозвался герцог. – Следовательно, я делаю вывод, что вы с нами согласны.

      Проклятье! Этот человек непрошибаем.

      – Это мы еще посмотрим.

      Он глянул на леди Марбери, потом снова на Джиллиан.

      – Мисс Драйден, должен ли я понимать ваше замечание так, что вы не желаете быть принятой в приличное общество? Наверняка это не может быть правдой.

      – Конечно, нет. – Бабушка пригвоздила Джиллиан взглядом, который отчетливо говорил: «Попробуй-ка не согласись!» – Ведь так, дитя мое?

      Дьявольщина! Попалась в собственную ловушку.

      Мать и бабушка ясно дали понять, что представление Джиллиан высшему обществу Лондона состоится независимо от ее желания. Отказ идти им навстречу вряд ли поможет достичь желаемой цели – получить согласие родственников вернуть ее на Сицилию. Они искренне верят, что здесь, в Англии, она непременно добьется успеха, невзирая на доказательства противоположного.

      Семья уверена, что возвращение домой, на Сицилию, равносильно для нее смертному приговору. Джиллиан была не согласна с этим. Вероятно, некоторое время положение ее и будет несколько щекотливым, но в конце концов она найдет способ справиться с ситуацией. Ей это всегда удавалось.

      – Конечно, я хочу быть принятой в приличное общество. – Джиллиан посмотрела на герцога с самым серьезным видом. – Разве это не главное желание каждой благовоспитанной английской девушки?

      – Остальные девушки меня не интересуют, – заявил Чарлз. – Я хочу знать, что об этом думаете вы.

      Джиллиан небрежно махнула рукой.

      – Ни к чему тревожиться обо мне, ваша светлость. Я само послушание.

      Бабушка издала такой звук, будто подавилась.

      – Счастлив это слышать, – ответствовал Левертон. – Стало быть, приступим?

      – Разумеется.

      – Насколько я понял, вы говорите на нескольких языках и ваш английский превосходен. Это, безусловно, поможет решить задачу.

      Краткий миг послушания и уступчивости испарился.

      – Я не кретинка, сэр. На самом деле мне кажется, я намного образованнее, чем средняя английская девушка. Успела заметить, что большинство лондонских барышень размазни и простофили.

      – Джиллиан! – предостерегла леди Марбери.

      – Прости, бабушка, но это правда. Десять минут общения с дочерьми леди Алистер подтверждают мои слова.

      Леди Алистер была старинной