«По мостовой моей души изъезженной…». Владимир Маяковский

солнца

      одного

      на всех ма́ло?!

      Или небо над нами мало́ голубое?!

      Последние пушки грохочут в кровавых спорах,

      последний штык заводы гранят.

      Мы всех заставим рассыпать порох.

      Мы детям раздарим мячи гранат.

      Не трусость вопит под шинелью серою,

      не крики тех, кому есть нечего;

      это народа огромного гро́мовое:

      – Верую

      величию сердца человечьего! —

      Это над взбитой битвами пылью,

      над всеми, кто грызся, в любви изверясь,

      днесь

      небывалой сбывается былью

      социалистов великая ересь!

17 апреля 1917 г., Петроград

      Сказка о красной шапочке

      Жил да был на свете кадет.

      В красную шапочку кадет был одет.

      Кроме этой шапочки, доставшейся кадету,

      ни черта́ в нем красного не было и нету.

      Услышит кадет – революция где-то,

      шапочка сейчас же на голове кадета.

      Жили припеваючи за кадетом кадет,

      и отец кадета, и кадетов дед.

      Поднялся однажды пребольшущий ветер,

      в клочья шапчонку изорвал на кадете.

      И остался он черный. А видевшие это

      волки революции сцапали кадета.

      Известно, какая у волков диета.

      Вместе с манжетами сожрали кадета.

      Когда будете делать политику, дети,

      не забудьте сказочку об этом кадете.

1917

      К ответу!

      Гремит и гремит войны барабан.

      Зовет железо в живых втыкать.

      Из каждой страны

      за рабом раба

      бросают на сталь штыка.

      За что?

      Дрожит земля,

      голодна,

      раздета.

      Выпарили человечество кровавой баней

      только для того,

      чтоб кто-то

      где-то

      разжи́лся Албанией.

      Сцепилась злость человечьих свор,

      падает на мир за ударом удар

      только для того,

      чтоб бесплатно

      Босфор

      проходили чьи-то суда.

      Скоро

      у мира

      не останется неполоманного ребра.

      И душу вытащат.

      И растопчут та́м ее

      только для того,

      чтоб кто-то

      к рукам прибрал

      Месопотамию.

      Во имя чего

      сапог

      землю растаптывает скрипящ и груб?

      Кто над небом боев —

      свобода?

      бог?

      Рубль!

      Когда же встанешь во весь свой рост,

      ты,

      отдающий жизнь свою им?

      Когда же в лицо им бросишь вопрос:

      за что воюем?

1917

      «Ешь ананасы, рябчиков жуй…»

      Ешь ананасы, рябчиков жуй,

      день твой последний приходит, буржуй.

1917

      Наш марш

      Бейте в площади бунтов топот!

      Выше, гордых голов гряда!

      Мы разливом второго потопа

      перемоем миров города.

      Дней бык пег.

      Медленна лет