Беги и живи. Элс Бейртен

У вашей дочери природный талант, это большая редкость.

      – Я знаю, – согласился отец. – Она молодец.

      – Еще какая, – сказал тренер. – И ей всего… сколько тебе сейчас лет, Нор?

      – Пятнадцать.

      – Пятнадцать, значит. Идеальный возраст, чтобы начать заниматься в клубе. Сколько времени ты уже тренируешься сама?

      – Года два, – ответила я. – Но я бы не сказала, что я тренируюсь.

      – А что ты делаешь? – спросил он.

      Не знаю. Просто бегаю, и все. Как можно чаще и как можно быстрее. Я пожала плечами.

      – Бегаешь в группе или одна?

      Конечно одна. Я сама выбираю свой темп, увеличиваю его, пока не пойму, что больше не могу, просто бегу и бегу, свесив язык до колен и заполнив голову ветром. А внутри – абсолютно пусто. И вот это великолепно, лучше всего. Мне трудно представить, что было бы так же здорово бежать с кем-то вместе. Пришлось бы договариваться: когда, сколько, с какой скоростью. Даже думать об этом не хочу.

      – Я всегда бегаю одна, – ответила я.

      – Каждый день после школы, – добавила мама, – и на выходных, конечно, тоже. А еще она ездит в школу на велосипеде, десять километров туда и десять обратно. Едет так быстро, вы не представляете. Никто не может ее догнать.

      Я пыталась прожечь ее взглядом, но она не замечала. Она даже раскраснелась, пока рассказывала: каждый божий день, в дождь и ветер… Как будто товар расхваливает, и этот товар – я. Мне хотелось уползти под стол.

      – Понятно, понятно, – сказал тренер. И улыбнулся мне. – Легкая одержимость спортом. Нам такие нужны.

      Я пожала плечами.

      – Мне просто нравится, – сказала я.

      – Она любит бегать, – добавила мама.

      Думаю, он и без нее догадался. Не любила бы – разве бы я стала себя неволить каждый день, в погоду и непогоду?

      – А сама-то ты хочешь заниматься в клубе? – спросил он.

      – Конечно, – начала было мама. – Она…

      – Я хотел бы услышать, что она сама об этом думает.

      Я посмотрела на него. Перевела взгляд на маму. Она кивнула, потом опустила голову и уставилась на свои руки, сложенные на коленях.

      На прошлой неделе она в который раз завела разговор: не хочу ли я заниматься в спортивном клубе? А я вдруг взяла и сказала «да». В ее голосе было столько мольбы. Как будто это важно ей, а не мне.

      В тот день я пробежала не меньше двадцати кругов, и все это время он, оказывается, за мной наблюдал. Он не махал мне, не кричал всякие глупости, как иногда делали люди у нас в деревне, типа «Давай, Нор!», или «Ноги выше!», или еще чего похуже. Дождался, пока я закончу, и только тогда подошел.

      – Обожаешь бегать, да? – спросил он с улыбкой.

      Я удивилась. Как это он сразу понял?

      Он смотрел на меня, склонив голову набок. Черные курчавые давно не мытые волосы. Одна прядь сползла на правый глаз, будто он мне подмигивает. Я улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.

      – Если будем тренироваться, как надо, сможешь выйти на высший уровень, – сказал он. –