Царский витязь. Том 1. Мария Семёнова

болт другим.

      – Ворон! – окликнул он наконец. – Наскучишь в жмурки баловаться, сюда подходи.

      К тому времени каждый из новых ложек поклялся бы: молодой наставник впрямь похаживал перед ними зажмурясь. А ещё он по прихоти оборачивался струйками пара, снежными пеленами. Неминучие ядрышки так и пролетали насквозь. Шмякали в стенку, не рисуя на сером заплатнике никакого следа.

      Зов учителя побудил Ворона припасть к самому снегу, неожиданно метнуться вперёд. Очередные комья свистнули роем на аршин выше потребного. Пока ребятня хваталась за новые, стелющийся лёт завершился широким волчком. Рукой, ногой, не пойми как, – сшибло всех. Четверо мышат, отплёвываясь от снега, трепыхались в одной охапке. Настолько вещественной, что было даже обидно.

      Ворон стиснул мальчишек, принудив заверещать. Немного испуганно, но и весело.

      – Дяденька! Ты от пращных снарядцев заговорённый?

      – Ага, – засмеялся он. – Накрепко. И от болта самострельного, и от калёной стрелы.

      – А нас заговору научишь?

      – Будете прилежно стараться, научу.

      Выпустил, вскочил, убежал.

      – Видел ли, каково лукает? – встретил его Ветер.

      – Видел, отец.

      – Вот тебе орудье неисполнимей доселешних. Обучишь, чтоб с лучины на лучину огонь стрелой доставлял. Через две седмицы спрошу. Совладаешь?

      – По твоему слову, отец, Владычице в прославление. Совладаю.

      Лыкаш стоял пристыженный, несчастный. Таков воинский путь! Взяли в кузов – и не отмолишься, что не груздь. Одно добро, Ворона приставили наторять. Не из лихаревичей кого.

      Ветер кивнул на новых ложек, сбившихся в пугливую стайку:

      – Веди домой, гнездарище, чтобы не заплутали. Прочь с глаз!

      Когда Лыкаш с младшими надёжно скрылись в лесу, Ветер вновь обратился к ученику:

      – Я тебе доверился, сын.

      Над боевым городком как будто враз потемнело. Стужа, добравшаяся до распаренных тел, сделалась ощутимей.

      – Да, отец.

      – Срок приблизился. Я в твоей власти.

      Ворон сглотнул. Кивнул. Сунул руки под мышки.

      – Я уже чувствую дыхание Владычицы, – продолжал Ветер. – Ноги норовят подогнуться, в мыслях ясности нет…

      Ворон, конечно, это тоже заметил, но спросил иное:

      – Зачем ты всё время доводишь себя до пределов, отец? Я мог выдернуть жало ещё вчера…

      – Если пределов не искать, после нечем будет и хвастаться. Готов, сын?

      – Да, отец. Я готов.

      Учитель разомкнул пояс, мерцавший тусклым в сумерках серебром. Стянул, завернув на голову, видавший виды кожух. И вдруг отчаянно-весело рванул ворот рубахи – только затрещало толстое портно.

      – Давай, сын!

      Ворон прикрыл глаза, добиваясь полного сосредоточения. Длинный палец почти неосязаемо коснулся межреберья… Коротко и резко ударил, вонзился, вошёл железным гвоздём, казалось, в самые черева, в сплетение беложилья! И отскочил, выдернув нечто злое и мёртвое. Способное взаправду убить.

      То,