Старец Арсений Пещерник, сподвижник Иосифа Исихаста. монах Иосиф Дионисиатис

маленьких калив вышло ни много ни мало – пять игуменов[37]».

      И отец Арсений продолжает свой рассказ о великом старце – исихасте Данииле:

      «Итак, у этого старца, отца Даниила, был обычай совершать бдение и каждую ночь, ровно в двенадцать, служить литургию. На литургии ему помогал, пел его послушник – отец Антоний, который все делал сам. Этот обычай отца Даниила многие понимали неправильно и считали его прельщенным. Однако речь о том, что каждый раз при служении литургии он проливал реки слез и литургия затягивалась на два – три часа.

      Закончив литургию, он закрывался тотчас в своей келии для продолжения молитвы и там часами проливал слезы. К счастью, для нас со Старцем он делал исключение и принимал нас. Он знал, что по окончании Божественной литургии мы ждали благого слова из его освященных уст, и первым его словом, которое он любил говорить, было следующее:

      – Святая Синклитикия говорит: “Светильник светит, но обжигает фитиль”.

      Он говорил, но очень боялся, как бы в беседах не потерять того состояния, в котором находился. Он говорил немного и, чтобы не терять времени, сам “прочитывал” наши помыслы, тотчас постигал, чем мы озадачены, и, дав нужные советы, отпускал нас с миром.

      Пища его была всегда одна и та же. Круглый год он ел однажды в день вареную фасоль. Мешок фасоли ежегодно присылал ему кириархальный монастырь[38]. Сей же святой старец, все возлагавший на Бога, безропотно ел ее, говоря:

      – Что послал нам Бог, то мы и едим.

      Но старец Иосиф не выдержал этого, потому что у безмолвника постоянная пища, состоящая из фасоли, образует газы и нежелательные действия в организме. Поэтому он, не спросив о том старца, отказался от помощи Лавры. С тех пор монастырь больше не присылал фасоль.

      От этого великого подвижника и от старца Кирилла мы переняли порядок всенощного бдения и ежедневного питания.

      На протяжении всего года мы ели один раз в день; пять дней без масла, а в субботу и воскресенье в свою скудную пищу мы добавляли несколько капель масла, но и тогда ели один раз. Однако самой обычной нашей пищей были сухари. Бывал и свежий хлеб, но редко. Старец Даниил определил нам и меру. Он взял столько сухарей, сколько помещалось в ладони, и сказал:

      – Ешьте вот столько.

      Если находили какую-нибудь дикую траву или что попадалось под руку, то добавляли это к сухарям. Если в субботу или воскресенье обреталась и какая-нибудь сардина или немного сыра, то ели и это».

      Это свидетельство подтверждает и Великий Старец в своем 37-м письме:

      «Чин наш был таков, чтобы вкушать один раз в день немного: умеренно хлеб и пищу. И будь то Пасха или масленица – еда у нас была одна. Один раз. И в течение всего года – всенощное бдение. Чин этот мы восприняли с отцом Арсением от одного трезвенного и святого старца, отца Даниила».

      На сем мы заканчиваем эту главу о великом исихасте отце Данииле, сохраняя добрую надежду на то, что если кто-либо знает о нем больше, нежели мы, узнавшие о нем от старца Арсения, то предаст это огласке.

      Сухари

37

Это было еще до смерти отца Арсения. После его успения число игуменов, считая и ватопедских, достигло семи. Один из них стал даже епископом. – Авт.

38

Кириархальным (греч. κυρίαρχοζ – «господствующий») называется монастырь, на территории которого находятся подчиняющиеся ему келия, скит или калива. В данном случае имеется в виду Великая Лавра преподобного Афанасия Афонского. – Перев.