Теория диктатуры люмпен-пролетариата. Сергей Геннадьевич Светуньков

структуру деклассированных элементов, мировоззрение их было и будет разнородным. Обладая в массе своей простым «чёрно-белым» представлением об окружающем мире, они легко поддались на партийные агитации и в 1917 году в массовом порядке становились то меньшевиками, то большевиками, то эсерами – в зависимости от того, чьи лозунги им были понятнее.

      После долгого раздумья Николай II решился покинуть Ставку в Могилёве и поехать в столицу для того, чтобы лично навести порядок. Точнее – он намеревался ехать в Царское Село к своей семье и оттуда наводить порядок в Петербурге. До Царского Села он так и не доехал, поскольку железнодорожники блокировали продвижение его поезда к столице. Царский поезд был вынужден отправиться в Псков. В результате этой безумной поездки царь на несколько решающих часов потерял связь со Ставкой и с теми военными ресурсами, которые он мог использовать в свою поддержку. Эти часы решили всё – когда царь оказался в Пскове общественное мнение сложилось уже не в его пользу и в ночь со 2 на 3 марта император Николай II подписал манифест об отречении от престола в пользу своего младшего брата Великого князя Михаила Александровича. Михаил Александрович отрёкся от трона в свою очередь.

      Сложилось мнение о том, будто бы отречение Великого князя Михаила Александровича – результат настоятельных убеждений А.Ф.Керенского, который вместе с другими депутатами Государственной Думы приехал к Великому князю после отречения Николая II от трона для обсуждения сложившейся ситуации. На самом деле слова Керенского упали на подготовленную почву – Михаил Александрович не хотел быть царём. Вот как об этом писал в своих воспоминаниях присяжный поверенный (адвокат) Великого князя Н.Н.Иванов. Он приехал к князю по просьбе последнего сразу после отречения Николая II от трона. На вопрос Н.Н.Иванова согласится ли князь принять трон, Михаил Александрович ответил:

      «… – какой же я вождь? Всё моё воспитание, вся моя жизнь – вне политики, как и мои личные склонности не дают мне никаких прав считать себя каким-то вождём. Я бы не знал даже, с чего начать. Я не знаю народа. Я наблюдал его издалека, и без большого внимания. Что народ думает, чего он хочет, что ему надо дать и чего дать нельзя, – во всех этих материях я наделаю столько ошибок, что и против меня подымутся. Зачем же мне создавать такое положение? Уж пусть те, которые знали, что делают, отстраняя брата, пусть они и устраивают Россию без нас»⁸⁷.

      Да и жена Великого князя Брасова, которая, как отмечали её современники, не обладала большим интеллектом, но обладала куда более сильной волей, чем её муж, заявила:

      «– Где ж Великому князю с его здоровьем думать о такой ужасной вещи, как управление государством! Вы же знаете, какой он хрупкий»⁸⁸.

      Михаил Александрович отрёкся от престола и царизм в России пал окончательно. Идея созыва Учредительного собрания, которое решит вопрос о том, какой должна быть Россия, до этого обсуждавшаяся только среди интеллигенции, стала главной идеей народа. И уже через

87

Иванов Н.Н. Трагические дни 1917 года. Манифест Великих князей // Февраль 1917 глазами очевидцев / составл., предисл., комментарии д.и.н. С.В.Волкова. М.: АЙРИС-пресс, 2017. С. 412-413.

88

Там же, с.415.