Present Perfect Continuous. Борис Мир

метров шестнадцать, никак не меньше. Обставлена наполовину, как жилая комната: обеденный стол, кушетка, кресло. И телевизор стоит.

      – Разве в этих домах не коммунальные квартиры? – спросил я удивленно.

      – Да, конечно. Эта – во всем доме – одна отдельная. – Она увела меня в комнату, обставленную какой-то сборной мебелью, и попросила немного обождать.

      Слышно было, как на кухне лилась вода, хлопала дверца холодильника. Я закурил, поискал глазами пепельницу – ее не было.

      – Извините, – сказал я, когда она заглянула в комнату, – закурил без спроса.

      – Да, пожалуйста, пожалуйста!

      – Пепельницу какую-нибудь можно?

      – А, да! Сейчас, сейчас.

      Чай она подала на специально постеленной вышитой скатерти, варенья поставила несколько сортов, да еще тарелочки с колбасой и сыром, баночку шпрот.

      – Садитесь, пожалуйста!

      – Вы же меня только чаем поить собирались.

      – И закусить немного не мешает.

      – Закусывают вино, – я пошел, принес свою бутылку. – Слабенькое, не бойтесь, – чистое сухое.

      Вскочила, рюмки достала.

      – Будем здоровы!

      Она была непривычна к сухому вину: это я понял по той тени разочарования на лице, с которым она сделала свой второй глоточек.

      – Кисловато?

      – Да, знаете. Мы больше привыкли пить наливочку.

      Тогда я предложил сварить глинтвейн. Корица у нее нашлась, и даже в большом количестве. Рецепт я когда-то прочел в какой-то книге, но помнил смутно. Положил сахару и корицы на глаз, еще бросил две гвоздичины на всякий случай. Нагрел до того, что вино стало чуть парить.

      А получилось совсем таки неплохо: горячее, сладкое и пряное пойло. Оба с удовольствием выпили по большой рюмке. Она вскоре раскраснелась, глаза заблестели, оживились, и тут я, чувствуя, что сам прихожу в более приятное состояние, рассмотрел ее как следует. У нее, оказывается, было таки не такое уж плохое лицо: с мягкими чертами, нежной кожей. Губы чуть пухлые, нос с крохотной горбинкой. И короткая прическа явно идет ей.

      Она немного разошлась, и мы завели разговор. Благо познакомились в мебельном магазине: подробнейшим образом обсуждали качества болгарской «стенки» «Напредък».

      – Для такой комнаты – самое подходящее. – И в самом деле – вдоль одной стены становятся предметы собственно «стенки»: сервант и бар со стеклянными полками сверху, такого же размера необычный секретер с подсветкой и двустворчатый гардероб. Остальные предметы: диван-кровать, два массивных кресла, два пуфа и журнальный столик тоже мысленно расставили по комнате, и она обрела весьма современный, очень уютный вид.

      Выпили еще глинтвейна – и все переставили: диван поставили не против «стенки», а сбоку от нее – там, где вначале поставили кресла и столик, которые теперь поместили в угол у окна, против «стенки» и входа; получилось гораздо просторней зрительно.

      Еще глинтвейна втянули и стали обсуждать обивку: цвет – красный или синий? Синий –