Мозырь и евреи. История, холокост, наши дни. Маргарита Акулич

Илья «Без названия» 1960-е Холст, масло. Фото из источника в списке литературы [33]

      В 1960-х годах наблюдался отказ Ильи Табенкина от традиционного направления в искусстве, началось и создание им первых формалистических работ с превалированием цвета в противовес превалированию формы.

      Посредством применения цвета Илья Табенкин стремился к передаче эмоциональных переживаний, схожих с мистическим видением окружающей его реальности. В 1968-м году он и Карл Фридман, Виктор Попков, а также Евгений Расторгуев приняли участие в выставке, называвшейся «Группы шестнадцати».

      1970-е годы для художника ознаменовались формированием его собственного своеобразного стиля, отражающего поддерживаемые им его философские нюансы. В 1960-х годах Табенкина еще можно было назвать в полной мере фигуративным (в то время человек с его эмоциями являлись неотъемлемой чертой работ мастера). Но в 1970-х годах его натюрморт превратился в аскетичный, передающий трансцендентальный опыт.

      Интересно, что на творчестве Табенкина именно 1970-х годов сказалось влияние творчества Соколова Михаила Ксенофонтовича, оригинального мастера, близкого кругу «Маковца». Его сдержанный стиль угадывается в работах Ильи Табенкина 1970-х годов, особенным образом созвучных работам Соколова.

      Табенкин занимался написанием натюрмортов, изготовлением фигурок с применением таких материалов как гипс, папье-маше и пластилин.

      Если верить воспоминаниям о нем, его более всего привлекала загадочность, ведь именно благодаря ей творчество трансформируется в искусство.

      Натюрмортные произведения Ильи Табенкина

      Табенкин Илья «Без названия» 1960-е – 1970-е Холст, масло 54х53,5 Фото из источника в списке литературы [34]

      Об искусстве натюрморта Ильи Табенкина можно говорить, как о притче. Он писал пейзажи Иудейской пустыни, ему нравились диалоги между женщиной и мужчиной, он восхищался первыми детскими криками.

      Каждая из его вещей интерпретируема с позиций Священной Истории, страниц прочитанных книг и фактов, почерпнутых художником из его собственной жизни. Его произведения можно сопоставить с визуальным выражением молитв. Глубинная его религиозность не позволяла ему допускать нарушение канонов иудаизма, поэтому он не прибегал к изображению «тварного существа», фокусируясь на внутреннем человеческом бытии. В его работах угадывается тоска, затерянность в мире во многом чужих ему шумных людей, одиночество – как в Иудейской пустыне, как в космическом молчании посреди гула разнокалиберных голосов.

      Натюрморты Табенкина называют символичными. Они являются притягивающими и завораживающими, провоцирующими на отход от повседневной суеты, на долгое их созерцание с чувством страха и преклонения. Когда смотришь на его творения, не возникает сомнения, что своему созданию они обязаны Мастеру, преодолевшему какие-то серьезные препятствия, способному хранить в глубине своей души что- то, к чему нет прямого доступа.

      Niemand knetet uns wieder aus Erde und Lehm, niemand bespricht unsern Staub…, Paul Celan [32]:

      «Никто