Три креста. Григорий Александрович Шепелев

сесть на стул. Клер затрепыхалась, пытаясь вывернуться.

      – Сидеть! – приказала Юлька, которая отличалась невероятной жёсткостью, – и не дёргаться! А не то башку тебе откручу!

      – Она угрожает! – пищала Клер, брызгая слюной, – дайте её мне всего на одну секунду! Я – в своём праве!

      Рита, тем временем, забивала в поисковик «Библия спасение». Не сводя с монитора глаз, она возразила:

      – Клер, у тебя на жопе – клеймо не только твоей свободолюбивой родины, но и вечной вотчины Сталина. О каких правах ты смеешь вопить, коза? До полной неадекватности упоролась?

      – Я за свои права буду убивать в аду и в раю! – верещала Клер, – Меня можно расчленить, но не изменить!

      Именно за это Рита и обожала страстную парижанку. Ей захотелось с ней помириться. Но в этот миг распахнулась дверь, и в комнату вошли парни, встревоженные свинячьим визгом – Веттель, Шульцер и Блин. Прочие остались стоять за дверью.

      – Ритка, где ты, там драки, – заметил Блин, обводя глазами красные лица девушек, – по какой причине сцепились?

      – Димку не поделили, – сказала Клер, мгновенно остыв, – вы можете быть свободны. Всё хорошо.

      – Это так? – обратился Веттель с вопросом к Юльке. Та, подтвердив, отпустила Клер. Так же поступила Маринка. Она была очень зла на Риту. Действительно, Блинов прав: где она, там драки. Домру чуть не разбила из-за неё!

      – Я ужас как голодна, – сказала Маринка, открыв свой шкаф, чтобы убрать домру, – и Тишку надо кормить. Кто со мной на кухню?

      Клер поднялась, не глядя на Риту.

      – Я.

      – И я сейчас тоже лопну от голода, – заявила Юлька и села, чтобы надеть носки. Она разбиралась в нотах, тональностях и гармониях куда более основательно, чем в художественных аспектах русского языка. За это Щегол её недолюбливал, говоря, что из-за таких, как она, такие как он и Сергей Есенин вешаются.

      Из комнаты таким образом, вышли все, кроме одной Риты. И Тишку взяли с собой. И закрыли дверь. О большем нельзя было и мечтать. Радостно вздохнув, Рита закурила лежавшие на столе перед нею «Мальборо» и продолжила изучать вопрос, который её интересовал.

      Клер вернулась в комнату незаметно, так как была босиком, а системный блок на столе шумел, как бульдозер. Лицо француженки было бледным и чрезвычайно глубокомысленным, потому что она хорошо затянулась с Ингой. Так же, как десять минут назад, она подошла к Рите со спины и, сдерживая дыхание, с любопытством уставилась на экран. К её любопытству немедленно примешалось сильное удивление. Рита переходила с сайта на сайт, читала историю за историей. Между её бровями пролегли две глубокие складки. Она курила уже четвёртую сигарету, гася окурки прямо о край стола.

      Вскоре после Клер пришла Юлька. Стянув носочки, она опять легла спать. При этом воскликнула:

      – Помирились? Умницы!

      – А? Чего? – встрепенулась Рита и повернула голову. Ей всё стало понятно. Юлька уже спала. Она засыпала молниеносно. Клер с наглой рожей стояла рядом и ухмылялась. Возобновлять скандал Рита посчитала бессмысленным. Её вдруг охватило