Гибель королей. Бернард Корнуэлл

и возможно, я прощу тебя.

      – Господин Элфволд был бы жив, если бы у тебя была хоть капля мозгов, – не унимался он.

      Мои люди закричали на него и зашикали, но я всех перекричал:

      – Ко мне, на колени!

      Он лишь сплюнул в мою сторону. В зале поднялся страшный шум. Люди Беорнота громкими воплями поддерживали Ситрика, мои же смотрели на все это в полнейшем ужасе.

      – Дайте им мечи! – предложил кто-то.

      Ситрик поднял руку.

      – Дайте мне оружие! – заорал он.

      Я шагнул к нему, но меня остановил Беорнот, дрожащими пальцами ухватив за рукав.

      – Только не в моем доме, господин Утред, – сказал он, – только не здесь. – Он с трудом поднялся на ноги. Чтобы выпрямиться, ему пришлось одной рукой опереться на край стола. Другой же он указал на Ситрика. – Уведите его!

      – Держись от меня подальше! – крикнул я ему. – И прихвати с собой свою жену-потаскуху!

      Ситрик попытался вырваться, но люди Беорнота крепко держали его. Он был сильно пьян, поэтому они просто выволокли его из зала под презрительные насмешки и колкости сторонников Беорнота. Беортсиг от души радовался моему унижению и хохотал. Отец сурово посмотрел на него и сел.

      – Сожалею, – буркнул он.

      – Это он завтра пожалеет, – мстительно произнес я.

      На следующее утро Ситрика нигде не было, и я не спрашивал, где Беорнот спрятал его. Мы приготовились к отъезду, и старый олдермен, опираясь на двух своих людей, вышел провожать нас на двор.

      – Боюсь, – сказал он, – что я умру раньше Альфреда.

      – Надеюсь, ты проживешь много лет, – почтительно произнес я.

      – Британия погрузится в страдания, когда Альфреда не станет, – продолжал старик. – Уверенность в завтрашнем дне умрет вместе с ним. – Он замолчал. Беорнот все еще был озадачен вчерашним инцидентом. У него на глазах один из моих людей оскорбил меня, а он помешал мне заслуженно наказать провинившегося. Все это разделяло нас, как тлеющие угли. Однако мы оба делали вид, будто ничего не случилось.

      – Сын Альфреда – хороший человек, – заявил я.

      – Эдуард молод, – сокрушенно проговорил Беорнот. – Никто не знает, каким он станет. – Он вздохнул. – Жизнь – это поэма без конца, – добавил он, – но я все же хотел бы услышать еще несколько строф, прежде чем умру. – Он покачал головой. – Эдуард не будет править.

      Я улыбнулся:

      – Возможно, он думает иначе.

      – Таково пророчество, господин Утред, – совершенно серьезно сообщил он.

      Я тут же насторожился:

      – Пророчество?

      – Есть одна колдунья, которая видит будущее.

      – Эльфаделль? – уточнил я. – Ты видел ее?

      – Беортсиг видел, – признался он, переведя взгляд на сына, который, услышав имя Эльфаделль, поспешно перекрестился.

      – И что же она сказала? – спросил я у Беортсига.

      – Ничего хорошего, – коротко ответил тот.

      Я забрался в седло и оглядел двор в поисках Ситрика,