Социум (сборник). Сборник

разом зашумели.

      – Херберт, ответьте вы! – потребовала Дженни. – Вы здесь ученый, вы ведете работу?

      Херберт слегка растерялся.

      – Работа, конечно, идет, – сообщил он, откашлявшись. – Но она… в общем, автоматизирована, без участия человека. Аэросъемка снимает кочевья сверху, микрожучки ползают и собирают информацию, все это пишется в базы данных, можно запросить у системы любой анализ. Вы хотите, чтоб я это сделал прямо сейчас?

      – Да.

      – Хорошо, я пошел за своим планшетом… – Херберт поднялся и вышел.

      Полковник кашлянул.

      – Вы не понимаете, Дженни, – заметил он. – У рецидов нет понятия благодарности, не говоря уже о верности. Когда им даешь подарки, они требуют больше, пока не впадут в агрессию.

      – Полковник, не учите меня работать, – отмахнулась Дженни. – Читайте учебник ксенотехнологии, там все схемы расписаны по пунктам.

      – Господин полковник прав, – неожиданно поддержал Мигулис. – Благодарности у них нет, они предадут как только смогут. Главное для них – свой собственный род, он у них в генетической памяти.

      – И вы, Мигулис, тоже не учите меня работать.

      – Кроме того, вожди постоянно жрут друг друга и меняются! – неожиданно произнес Лях.

      Дженни обернулась:

      – Одна из первых задач – сделать так, чтобы на примитивной территории вождь был один и никогда не менялся. Так мы получим безопасность региона.

      Вернулся Херберт, на ходу копаясь в планшете. Он вывел карту на экран: два полушария, размеченные цветными областями и флажками. Заштрихованные пятна солончаков, синие точки водных источников, красные флажки, обозначающие стоянки племен, и колыхающиеся огоньки в тех местах, где идут стычки.

      – Самый крупный род – Хох, – заговорил Херберт, указывая пальцем, – он контролирует треть планеты, разбит на тысячи подкланов, которые постоянно грызут друг друга. Род Гтох числом поменьше, их много в наших краях, на юге. Есть род Лкох…

      – Шкох, – поправил Мигулис. – Я переслушал много записей.

      – Да будь они все прокляты, – отмахнулся Херберт. – В общем, тоже большой. Остальные меньше, до тысячи воинов. Вот я вывел диаграмму столбиками.

      Дженни кивнула:

      – Кто более дружественный к нам?

      – Никто, – ответили разом все присутствующие, и от такой неожиданности переглянулись.

      – С кем было меньше конфликтов?

      Все молчали, Херберт пожал плечами.

      – Хорошо, – продолжала Дженни, – есть информация по вождям крупных родов?

      Херберт снова уткнулся в планшет, набрал несколько запросов, и на экране появилась разноцветная схема и несколько треугольных рыл, напоминавших раскрывшиеся еловые шишки.

      – Почему такие фотографии плохие? – спросила Дженни.

      – У микрожучков объективы быстро забиваются песком, переговоры и перемещения пишутся лучше. Да зачем вам их фотографии, они же одинаковые