Название | Николай Михайлович Карамзин |
---|---|
Автор произведения | А.В. Старчевский |
Жанр | Биографии и Мемуары |
Серия | |
Издательство | Биографии и Мемуары |
Год выпуска | 1849 |
isbn | 978-5-9950-0737-1, 978-5-9907284-1 |
Гармония певцов,
Поющих на кусточках,
В восторг приводит нас.
Они, не зная страха,
Навстречу к нам летят.
Ах, Лизиас! мы верно
В Аркадии теперь.
Вместе
Будьте вы благословенны,
Вы, долины и луга,
Где во веки обитают
Добродетель и покой!
Приимите нас, долины,
Приимите нежно нас;
И укройте с лаской юность!
Мы пришли сюда искать
Счастья, вольности, покоя.
Нам любовь, кончая жизнь,
Счастья здесь искать велела,
Счастья, мира, тишины.
И в наше время немного найдете таких стихов, назначаемых для детского чтения. Нет сомнения, что современники Карамзина, читая эти стихи, и не находя в них колико, паче, токмо, и их собратий, модных цветов тогдашнего витийства, немало удивились. Как переводчик, Карамзин отличался необыкновенною точностью и удивительною близостью к подлиннику. Занимаясь пять лет сряду переводами для «Детского чтения» статей различного содержания, из лучших иностранных писателей, Карамзин незаметно образовал свой вкус. Изучая современных иностранных писателей[14], он поневоле должен был следовать их направлению. Вот причина иногда излишней сентиментальности, встречаемой в статьях Карамзина. Впрочем, эта слабость века, вкравшаяся в сердце писателя, произвела и хорошее действие.
Чистые нравственные правила, изложенные увлекательным для того времени, языком, незаметно проникали в душу читателей, особенно читательниц, и мало-помалу дали совершенно иной колорит целому обществу. Матери со слезами читали переводы Карамзина своим детям, и таким образом впоследствии явилось целое поколение, воспитанное в морали немецких и французских писателей, переданной в «Детском чтении». Надобно ли говорить, что «Детское чтение» читалось и взрослыми, и на них имело значительное влияние? Однако ж это полезное периодическое издание прекратилось в 1788 году, а в следующем году молодой редактор его уже путешествовал по Европе.
В каком обществе жил Карамзин в Москве до своего отъезда за границу – не известно положительно, однако можно судить с вероятностью, что кроме дома профессора Шадена, у которого Карамзин был принят как свой, он посещал также Тургеневых14, с которыми был весьма близок; наконец, сблизившись с Новиковым, проводил иногда время в ученых собраниях, бывавших тогда у этого ученого человека. Из школьных товарищей Карамзина мы знаем только А. Петрова. К этому времени относится рассказ И. И. Дмитриева о встрече с Карамзиным перед отъездом его за границу. «После свидания нашего в Симбирске», – говорит Дмитриев, – «какую перемену я нашел в милом моем приятеле! Это был уже не тот юноша, который читал все без разбора, пленялся славою воина: но благочестивый ученик мудрости с пламенным рвением к усовершению в себе человека. Тот же веселый нрав, та же любезность, но между тем главная мысль, первые желания его стремились к высокой цели. Тогда я почувствовал перед ним всю мою незначительность, и удивлялся, за что он любит меня еще по-прежнему. Мы прожили недолго вместе. После того еще несколько раз встречались в
14
Издавая «Детское чтение», Карамзин находил еще время изучать, вместе со своим другом, «Курс литературы» Баттё, вникал в его правила и восхищался красотами приводимых примеров («Письма русского путешественника», изд. 1801 г. Ч. V. С. 296).