Дневник Маньчжурской экспедиции (1934–1935). Николай Рерих

русских отбросов, то это оправдание будет неправильным, ибо эти отбросы являются послушными наемниками. Но, спрашивается, чьими? Не забудем, что кроме поругания Пакта и Знамени выдвинуты всевозможные явно нелепые обвинения до кощунственных замечаний над именами Св. Сергия, Оригена и пр. При этом сами же эти газеты подчеркивают, что русские эмиграционные группы признают меня своим духовным вождем. Иначе говоря, это значит, что кому-то политически необходимо добиться обратного. При этом мы видим три определенные группы:

      I. Блок японских газет.

      II. Фашисты, подражающие в человеконенавистничестве немецким.

      III. Легитимисты, которым Кирилл раздает графские и разные придворные звания.

      Вполне естественно, что две последние группировки (вообще немногочисленные) всегда будут яро нападать на все строительное. Немецкая свастика всегда будет далека от народных масс. Разделение Украины и прочие обстоятельства, определенно объявленные в известных Вам книгах, не могут быть приветствованы. С другой стороны,[среди] так называемых легитимистов-кириловцев замешались люди с явно преступным прошлым. Так, напр[имер], даже начальник их штаба ген[ерал] Касаткин был приговорен за злоупотребление адмиралом Колчаком к разжалованию и крепостному заключению[200]. Но в наших культурных построениях подобные данные лишь должны быть известны для справедливых суждений. А вот когда перед нами встает поругание международного пакта со стороны яп[онских] газет, тогда следует обратить все внимание уже с точки зрения международного права. Если Вам скажут, что Лукин и другие преступные писатели ничтожны сами по себе, то тем более ответственность ложится на руководящие сферы, допускающие в определенных газетах выступления лживые и злонамеренные. Ведь Осава и Танака – редакторы «Харбинского Времени» – японцы. Если мы предположим, что охранение культурных сокровищ невместно большевикам, уже разрушившим столько памятников, то это будет вполне понятно. Но в таком случае мы должны бы были предположить наличность большевиков в составе яп[онских] газет, и это было бы совершенно необъяснимо. Также совершенно непонятно мне, чтобы после известного Вам поднятия флага и заверения об этом со стороны правительственного делегата японские власти сделались вдруг врагами охранения культурных ценностей. Недопустимо. Значит, всячески следует исследовать истинные причины происшедшего, а также дознаться, о какой черной доске упоминала мисс М. еще прошлой весной. Главное – во всем знать истину. Также следует обратить внимание и на другое обстоятельство. Вчера мы опять слышали, что из Калифорнии[201] рассылается определенная литература. Если бы Вы нашли, что мое имя так или иначе связано с этим, то примите меры, чтобы никаких злоупотреблений моим именем более не происходило. Ни в какие эти организации я не записывался. Также превыше всяких человеческих соображений находится приписывание мне не моих книг, а также как и крикливая ложь о масонской ложе «Белуха»,

200

В связи с делом о злоупотреблении служебным положением офицеров его ведомства в 1919 г. В.Н. Касаткин был арестован. По решению суда был понижен в должности и приговорен к шестимесячному заключению, которое отложили до окончания Гражданской войны.

201

Имеется в виду калифорнийская штаб-квартира Античного Мистического Ордена Розы и Креста (АМОРК).