Кто эта женщина?. Юлия Лавряшина

не детьми, а животными?

      – Ответственности меньше? – произнесла Лариса полувопросительно. – К тому же никто не позволит одинокой женщине усыновить ребенка.

      – Я имел в виду своих детей.

      – А если не от кого родить?

      У него внезапно вытянулось лицо:

      – Это ты про себя?

      – Что ты! – испугалась она. – Я и не собираюсь никого рожать! Зачем? У меня есть сын. Надеюсь, скоро будут внуки.

      Он часто заморгал:

      – Ты… Ты готова к роли бабушки?

      – Всегда готова! – Лариса вскинула руку в пионерском салюте. – Жду не дождусь.

      – Ты серьезно?

      – Вполне.

      Антон все равно смотрел на нее с недоверием:

      – Но это же… Это слово… Оно звучит… по-старушечьи, – пробормотал он.

      Стрекот цикад за окном зазвучал тревожно. Лариса покачала головой и улыбнулась:

      – Это смотря кто его произносит… Когда любимый малыш, оно звучит, как песня.

      Однажды Лариса действительно задумалась над этим. Еще в то время, когда Антон был здоров и рвался покорить все вершины в мире. Вокруг него всегда вились красавицы, хотя богатым наследником его не назвать. Но в нем чувствовалась такая энергия радости, которая притягивала, точно источник жизни и вечной молодости. Наверное, его подружки чувствовали себя с ним, как под лучами летнего солнца, и не могли отказаться от этого.

      Когда сияние внезапно угасло, они бросились врассыпную… И мысли о будущих внуках тоже погасли, как маленькие искры. Но Лариса успела представить себя в окружении рыженьких малышей – ползающих, играющих пирамидками и собирающих из «Лего» за2мки. Это были и ее малыши тоже, ведь в каждом текла частичка ее крови. И горячая капля тянула неудержимо…

      Та померкнувшая со временем картинка была моделью ее счастья. Ничего более прекрасного Лариса так и не сумела вообразить.

      «Бабушка, – шептала она ночами. – Я хочу стать бабушкой. Это звучит так нежно…»

      В то время ей едва исполнилось сорок.

* * *

      Первое, что Кира увидела в «Кошачьем царстве», был закручивающийся спиралью слоган: «Расслабься и созерцай».

      Под ним на пуфике восседала зеленоглазая царица Кошка – изящная, дымчато-серая, с маленькой золотистой короной между ушами. Кира хотела присесть на корточки, чтобы получше разглядеть, из чего она сделана, но вовремя вспомнила про больное колено.

      Рядом с кошкой поблескивала зеленая вазочка с печеньем, похожим на подушечки кошачьего корма.

      – Внутри – пожелания детям.

      Она обернулась на голос, ничуть не удивившись. Кого еще она могла встретить тут первым?

      – А ты совсем не хромаешь, – одобрительно заметил Антон. – Я увидел тебя из окна.

      «Не сердится». – Она с облегчением улыбнулась.

      – Но велосипед я пока не осилю. Можно он еще поживет у вас?

      – Пусть поживет. Могу его усыновить!

      – Нет уж! Он мне самой пригодится.

      – Ладно, – легко согласился он. – Возьми печенинку с пожеланием.

      Кира попыталась было возразить, дескать, объедать детей не в ее правилах,