Кто эта женщина?. Юлия Лавряшина

планами новой выставки. На нее он не смотрел, но Кира не могла избавиться от внутренней судороги, заставлявшей ее прямо держать спину и тянуть шею. Чужой телефон в ее сумке подавал сигналы бедствия: «Вдруг это не Лариса? С ней-то вроде все в порядке… Что, если другая женщина умерла из-за него? Или умирает сейчас… Прямо в этот момент».

      За головой Ильи, отделенная стеклом, мерно шевелила длинными щупальцами пальма, неожиданно напомнившая Кире дикий испанский ананас, возле которого она присела, чтобы Станислав ее сфотографировал. В их первое, самое солнечное лето… Этот снимок ей нравился, хотя с недавних пор Кира видеть не могла собственное лицо. Слишком несовершенное… Но на той фотографии она еще казалась себе морской принцессой, всплывающей из таинственной пучины на золотисто-зеленом осьминоге.

      Воспоминание отозвалось улыбкой… Поймав ее, Илья удивленно приподнял брови, но не улыбнулся в ответ.

      «Проклятие! – испугалась Кира и опустила ресницы. – Интересно, что он вообразил?»

      – Прошу! – Антон поставил на стол круглый поднос с четырьмя чашками и блюдом с кружочками сладкой колбасы.

      – Почему не в форме рыбки?

      Все замолчали и уставились на нее. В ушах зашумело, и Кира еле расслышала свой голос:

      – Поднос. У вас же все тут связано с кошками… Рыбка оказалась бы в самый раз.

      Лариса приподняла брови, похожие на прямые стрелы.

      – Вам это кажется перебором?

      Взявшись за края белого блюдца, она поставила чашку перед Ильей, и тот ответил улыбкой, от которой, наверное, ее сердце и замерло впервые. Если, конечно, это она… Кира проследила за ними исподлобья, потом ответила:

      – Нет, у вас тут здорово!

      – Ты еще игровой зал не видела, – сказал Антон, усевшись сбоку. – Там у нас мягкий тоннель для малышей, который ведет в открытый космос. Дети обожают по нему ползать. Внутри его сидят маленькие игрушки, чтобы малыши не пугались замкнутого пространства. А то еще описаются там…

      – А космос при чем?

      Лариса улыбнулась:

      – Они попадают в литературную галактику. У нас же не просто кафе, но главное – музей. Каждая планета – это писатель, какое-то время живший в Крыму. Практически каждый из них хоть что-то написал о кошках. Мандельштам, Цветаева, Ахматова, Бродский…

      – Грин, – проронила Кира.

      Подавшись к ней, Лариса заглянула в лицо:

      – Кто?

      – Александр Грин. У него есть рассказ «Игрушка»…

      – О-о. – Лариса откинулась на спинку стула, и лицо ее потемнело. – Жестокий рассказ.

      – Просветите? – без особого интереса спросил Илья.

      Не сводя с Киры глаз, Лариса медленно проговорила:

      – Это эпизод о мальчишках, пытавшихся повесить котенка. Они играли в казнь. Виселицу построили…

      Антон дернул головой:

      – Веселые же книжки ты читаешь! Ты начинаешь меня пугать…

      – Я люблю Грина, – ответила Кира с вызовом.

      – Даже такое?

      – Он же спас котенка!

      – В рассказе, –